Переспать с Гойлом

11

Когда Гермиона вышла из душа, в спальне было шумно. Джинни и Викки рассуждали о том, что важнее: длина члена или его толщина — а Лаванда, Парвати и Ромильда хихикали, краснея и пошло прикрывая рты ладонями. Грейнджер молча покачала головой и прошла к своей кровати, по дороге разматывая тюрбан из полотенца. Не забывая комментировать суть вопроса, Джинни придирчиво разглядывала в зеркало свой новый наряд: короткую красную мини-юбку из латекса и такой же латексный корсет, правда, желтого цвета. — Гриффиндорка всегда и во всем! — сально выдала Лаванда, с завистью теребя пуговицу на пижамной рубашке. Гермиона была шокирована нарядом подруги, но постаралась не пялиться слишком уж откровенно и рассматривала его исподтишка. — Ты собираешься пойти в этом на свидание с Гарри?! — взволнованно спросила она, раздумывая, насколько проще выглядит в своем белье, совершенно обычном, хоть и весьма изысканном. — Мммм... — неопределенно отозвалась Джинни, набивая рот шпильками. Она подняла волосы и принялась закалывать их так, чтобы верхние пряди были аккуратно уложены, а нижние дерзко разметались по плечам. — И ему нравятся такие вот... ролевые игры? — Гермиона не могла поверить, что говорит это вслух, но Джинни лишь передернула плечами, словно нарочно медля с ответом. — Вот моему Симмусу, например, нравится, когда на мне из белья только подвязка... — мечтательно сообщила Викки Фробишер, натягивая чулок. Грейнджер вздохнула и еще раз оглядела себя в карманное зеркальце. Она была хороша: смущенный румянец; горящие глаза, мягкие, но решительные; густые волосы, сплетенные в толстую косу; стройная, хрупкая фигурка, облаченная лишь в прозрачное кружево белья, тонкое, словно легкий узор на коже... — Скоро десять! — напомнила ей Джинни, накидывая мантию. — Не боишься опоздать? Она игриво подмигнула подруге и, в последний раз взглянув в зеркало, сбежала из спальни. Гермиона посмотрела на часы над входом. Действительно, нужно было торопиться, иначе... Что? Она вспомнила, как вел себя Гойл в библиотеке, и по коже пробежал холодок. Если она опоздает... На мгновение ей показалось, что, разозленный промедлением, Гойл просто схватит ее за волосы и потащит куда-нибудь… к пещере за озером, словно первобытный человек. И зачем только она думала о ролевых играх?! Гойл тоже собирался тщательно. Он суетился, носился по комнате в поисках чистой рубашки, два раз бегал в душ, даже побрился, хотя делал это только утром. Малфой наблюдал за всем этим, развалившись в кресле и довольно ухмыляясь. Он уже считал секунды до того, как взбесившаяся Грейнджер двинет несчастному идиоту Гойлу в нос и отправит туда, где Рон, должно быть, натер уже не одну мозоль на руках, вспоминая о несчастной любви. У Драко был последний шанс испортить еще не родившиеся отношения Гойла и Грейнджер, и он не собирался его упускать. — Значит, так, — процедил Малфой, деловито пряча руки в карманы, когда Грегори, наконец, застыл у выхода, довольный своим внешним видом. — Как только она придет, забудь обо всем. Ничего не говори — сразу лезь ей под юбку, а еще лучше — напрямую — между ног! — Но она же еще ни разу… того… не трахалась, — как всегда, с сомнением протянул Гойл, почесывая затылок. — Миллисенте бы такое не понравилось… Конечно, такое не понравилось бы ни одной девчонке. На это и был расчет. Но вместо того чтобы согласиться, Драко лишь криво усмехнулся: — Да сколько раз повторять тебе, Гойл?! Грейнджер любит грубость! Если ты помнишь, Уизли с его ласками остался в пролете, как его «Фордик» над Дракучей ивой! — И все-таки как-то это что-то… — Гойл все еще сомневался, и Малфой взбесился окончательно: — Просто делай, как говорят! — закричал он, чувствуя, что краснеет. Гойл нахмурился, но покладисто кивнул, признавая авторитет Малфоя. Проводив приятеля до дверей со всеми почестями и лживым пожеланием удачи, Драко выждал немного и тоже поспешил спрятаться за часами с другой стороны — он не собирался пускать все на самотек. Только бы Грейнджер не пришла! Только бы ей хватило мозгов просто остаться в своей башне... В тишине коридора послышались шаги. Гойл, мявшийся под часами, изнывая от томительного ожидания, повернулся и замер в нерешительности. Малфой напрягся, от волнения прикусив указательный палец. Грейнджер показалась ему очень красивой и загадочной в полумраке пустого коридора. Теперь оставалось лишь ждать и верить, что Гойл все сделает так, как надо… Грегори шумно выдохнул, и Гермиона остановилась, вцепилась рукой в край мантии, замерла. Она смотрела на своего визави, а он боялся взглянуть в ее глаза, наполненные предвкушением. Вот-вот, еще немного… Гойл сделал большой шаг, и расстояние между ними сократилось. Грейнджер подумала, что сейчас он поцелует ее, как в первый раз, и с готовностью закрыла глаза… Большая теплая рука грубо схватила ее за бедро, бесстыже задрав вверх форменную юбку, пока другая с легким шлепком легла на тонкое кружево новых трусиков... Гермиона вскрикнула, но в следующее мгновение Гойл притянул ее к себе, вжимая в широкую сильную грудь, и на вдохе она почувствовала его запах — приятный, успокаивающий… Она закрыла глаза и, насколько могла, обхватила руками его могучий торс, давая понять, что он делает все правильно. Пусть сейчас это случится. Ведь Грегори уже был с Булстроуд — он знает… — Хватит! — Малфой и сам не понял, как покинул свое укрытие, как подбежал слишком близко. Гойл опустил руки, Гермиона открыла глаза и непонимающе уставилась на Драко, словно он разбудил ее на самом интересном месте. — Что ты тут? — как всегда, спросил Грегори, позволяя Гермионе отпрянуть и поправить юбку. — Тебя забыли спросить! — Малфой резко взмахнул палочкой, и причудливая трещина паутиной изрезала стекло под часами. — Что ты себе позволяешь?! — Гермиона уже оправилась от шока и шагнула вперед, чувствуя, что сейчас заслуженно лишится не одного десятка баллов. — Это я у тебя хочу спросить! — Малфой плохо контролировал себя. Ему было жарко, щеки пылали, глаза сузились, превратившись в крошечные щелки. — Ведешь себя, как путана, позволяешь кому попало лезть тебе под юбку! — Что, прости? — Гермионе показалось, что история повторяется, хотя в прошлый раз на месте Малфоя стоял Рон… — Протего! Она успела как раз вовремя, поскольку Драко собирался запустить в Гойла чем-то болезненным… она прослушала, чем, да и неважно было. — Малфой, отвали, — пробасил Грегори, делая шаг вперед. — Мы так не договаривались. Драко посмотрел на Гойла, как на насекомое — маленькое и несущественное. Он не собирался разговаривать с ним. Он ненавидел Гойла! Был просто готов убить его. Ну хорошо, не убить — покалечить… хотя бы морально. — О чем это вы?.. — Гермиона подозрительно посмотрела на Грегори. Лицо громилы казалось достаточно виноватым, чтобы заподозрить его в сговоре с Драко. Грейнджер почувствовала себя идиоткой. Как она могла подумать, что Гойл… прихвостень Малфоя… Надо было давно отдаться Рону, и тогда не было бы этих глупых гормональных всплесков, эротических снов, тупых свиданий и ненормального, глупого положения, в котором она оказалась сейчас. — Что тебе надо, Малфой? — обреченно спросила Гермиона, прекрасно понимая, кто здесь кукловод. — Ты не должна спать с Гойлом! — выпалил Драко, не задумываясь. Он мог бы схватить ее за руку и утащить за собой куда-нибудь подальше, в укромное местечко, а там… Драко уже и сам не знал, что «там». Повалить ее на пол, или диван, или кровать, начать целовать, задыхаясь от ее протестов? Или ликвидировать Гойла и наброситься на нее — Грейнджер показала, что ей нравится быть жертвой. А что потом? Ловец-переросток и в сексуальном опыте обошел его. К слову, до Булстроуд Гойл встречался еще и с младшей сестрой Монтегю. Два — один: иди к чертям, Малфой! — Почему? — голос Грейнджер был слишком мягким. Не таким голосом она обычно рычит и снимает баллы. Вопросительным? Пожалуй. Хотя что тут может быть непонятно?! Гермиона смотрела на Драко удивленно. Она ожидала какой угодно просьбы, требования, даже приказа, но то, что услышала, настолько не вписывалось в концепцию совместных действий слизеринцев, что она окончательно растерялась. — Просто не должна, и все тут! — Малфой сжал кулаки, стараясь успокоиться. — А почему ты считаешь, что можешь решать за меня?! — Да потому что… — Драко замялся, а потом вдруг понял, что правильный ответ есть только один. — Да потому, что я люблю тебя, дура!.. Сердце стукнуло в грудную клетку еще раз и остановилось. Он сам остановился. Знал, что должен был сказать это, но теперь… теперь от него уже ничего не зависело. Как же Малфой не любил ощущение того, что не принадлежит себе! Еще с шестого курса. Боялся его, сбегал, как только мог. Но Грейнджер не оставила шанса. Ни одного. Побила все его карты единственным, самым главным козырем. Гермиона ахнула, накрыв рот рукой. Что он сказал сейчас? Он действительно сказал то, что она услышала? То, что говорил ей Рон когда-то? И что теперь делать?! Надо что-то сказать. Наверное, надо. И Грегори тоже. А что? Какой ответ правильный? Грейнджер почувствовала себя, как на экзамене, к которому совершенно не готова. Нет-нет-нет! Другой билет, пожалуйста!!! — Мы так не договаривались! — Гойл отстранил ее и двинулся на Малфоя, закатывая рукава. — Не надо, только не надо драться, — прошептала Гермиона, в панике отступая. Сначала один шаг, потом — еще один, потом третий — шире, почти прыжок. И вдруг — резкий разворот, захват подола мантии и… бегство. Малодушное, слабохарактерное бегство от обоих слизеринцев с невероятно красивыми телами и слишком жирными тараканами в головах. Никто ей не нужен! Никого она не хочет! А если и хочет — то только Джошуа Хердмана или Тома Фелтона. По крайней мере, ни один из них не сделает ничего выходящего за рамки ее понимания и воображения. Идеальные любовники! Потому что нереальные. Гермиона ворвалась в спальню, забралась на кровать и спряталась под одеяло, даже не разуваясь. Все, решено: она навсегда останется девственницей. Так надежнее.