Песнь совсем не о любви

Великая война: начало.

Ранее утро. Твердый камень, темный тон, отсутствие солнечных лучей и холод. Холод вечный, морозный, щипающий до боли, но совсем не кожу, а что-то более робкое и слабое - измотанную душу.

Чимин с надеждой смотрит на маленькое окошко, которое безжалостно перерезали железные прутья решетки. А там небо. И хотелось бы, солнца яркого, как нежные улыбки, хотелось бы голубого-голубого, как детские глаза, но там лишь пустота, серостью пугающая. Ветра бы, снега, а там только застывшее тучи, что скуку и печаль наводят. И кто бы мог подумать, предугать и предупредить, что Принц великой Империи, будет сидеть взаперти в темной темнице. Никто, даже он. Нет, Чимину не обидно, не жаль, что гордость растоптали. У него она есть, гордость эта. Ему обидно, что попался, что сделать ничего не смог. Разве он настолько неуклюж и жалок?

Почему-то Паку всегда казалось, что участь принца не его. Будто он не для этого родился и не должен был иметь хоть какое-либо отношение к Королевской семье и дворцу. Ему хотелось спокойной, тихой и мирной жизни. Без собраний, церемоний и прочей безнадежной показухи. Если Сокджин был рожден Императором, то он им стал: сильным, надёжным, мудрым. Да, его действия бывают жестоки, он не разбирается, кто виноват, а кто нет. Свиду добрый правитель, что и мухи не обидет, а втайне, ночами, приказы то и дело отдаются о казнях и писем этих небывалое количество, что даже Намджун головой качает в огорчении. Сокджин говорит, что так надо, что по-другому трон не защитить и Пак даже соглашается с этим. Да, возможно Сокджин не добрый правитель, но великий. Он был для этого рожден, а Чимин, словно дополнение, как цветок в подарок и от этого на душе кошки скребут.

Он провел за этими несчастным размышлениями всю ночь и даже глаз не сомкнул. Измотанный, уставший Пак думает, что наверняка уже подхватил какую-то простуду, но ему, если честно, все равно. Ему кажется, что лучшим раскладом было бы, если бы о нем забыли. Принц прекрасно уведомлен, что следует после таких похищений и ему тут же страшно становится.

Чим кладет рыжеволосую голову себе на колени и вздыхает. Неожиданно слышится звон ключей и открывающейся двери в темницу. Он тут же обращает свое внимание на вошедшего. Миниатюрная девушка шагает вперёд с тканью в руках.

- Это я, Ваше величество, - говорит Мёнхи и встаёт напротив железных прутьев. - Сейчас очень холодно, поэтому я принесла вам накидку, - она приподымает ее в руках. - Прошу возьмите, Ваше величество.