Песнь совсем не о любви

Великая война: падает последний лепесток;

— И что вы хотите? — спрашивает Император Ким у Главного слуги его дворца.

Джин смотрит на Хосока с интересом, чуть приподняв одну брови в ожидании ответа. Чон стоит и мнётся напротив трона императорского, а на улице слякоть и ветер холодный. В тронном зале повисло напряжение вперемешку с тишиной. Сокджину не до шуток, война совсем-совсем близко, хоть он и надеется что все обойдется. Они должны скоро вернутся, с Чимином. Тогда все будет хорошо, без кровопролития и ненужных войн для обоих государств. Он успокаивает себя в том, что все обойдется и сам старается верить, но в глубине души понимает, что это вряд ли так.

Хосок не знает, что сказать, не знает зачем вообще разговор этот начал. Глупые амбиции и ревность в нем горят ярким пламенем. Но ведь какая ревность? Он и на нее права не имеет. Что за глупость.  Его чувства никому не нужны, а оттого так больно сразу становится. От взгляда Кима не по себе и стыдно даже, но деваться некуда.

— Отправьте Ее величество Ким Соён в Китай, — почти без дрожи в голосе произносит он.

У Хо уже сил нет смотреть на нее, ловить ее замечания, видеть с какой крепкой любовью Джин смотрит на нее, и, то и дело, случайно наблюдать за их нежностью по отношению друг к другу, а самому сидеть в одиночестве и лелеять безнадежные мечты о счастливом будущем.

— Сейчас в Хансоне опасно, не лучше ли бу... — Император громко прерывает его.

— Хосок, — его взгляд твёрже стали и холоднее льда, а голос как никогда серьёзен. - Скажи мне, почему ты ее так не любишь?

«Потому что её любишь ты»

Чон опускает голову и сжимает кулаки. Неужели это так заметно? Неужели он догадывается о его чувствах? Тогда все очень плохо. Чем он вообще думал, приходят сюда? Начиная этот разговор?

— Хосок, — вздыхает Ким. — Я же не слепой, более того, не замечая бы я всё вокруг, я бы уже давно потерял трон. Поэтому перестань думать о глупостях и иди работать, — говорит черноволосый и не знает какую боль приносят эти слова Чону.

«Глупости»

— Да, Ваше величество, — он кланяется и выходит за пределы тронного зала.

Как только дверь отдается грохотом, Сокджин снимает ту маску бессердечия и жестокости, уступая место обычным человеческим переживаниям. Он мог бы отправить Со обратно в Китай, ей там будет лучше, но никто не гарантирует, что она доедет. Сейчас вся Королевская семья в опасности и лучше будет повременить и оставит ее здесь для ее же безопасности. Хотя в обоих вариантах стопроцентной защиты быть не может.