Soap

15 часть

Хосок не послушался совета Намджуна и не сказал Юнги, что любит его. Тот уже достаточно запутался, и Чон не хотел усложнять это все еще больше.

Он собирался ждать, пока Юнги к нему сам придет.

Наступил вторник — значит, официально прошла уже неделя с тех пор, как Юнги его поцеловал. Хосок встал пораньше, чтобы пойти в колледж, но на эмэйл пришло сообщение о том, что профессор отменил пару сегодня. Рыжий обрадовался тому, что сегодня у него очередной неофициальный выходной, но что-то ему подсказывало, что это все не просто так и еще ему вернется.

Вчера Хосок наконец-то починил свой душ и подключил горячую воду назад. К хосокову удивлению, починка оказалась бесплатной, потому что арендодатель юридически обязан нести ответственность за ущерб в квартире. Точно так же, как и два месяца назад, Хосок хотел с разбегу вмазаться головой в стену. Он ненавидел быть взрослым.

Чон тяжело вздохнул, вышел из погруженной в пар ванной и шлепнулся на диван. Принятие горячего душа все еще было лучшей в мире вещью для Хосока. Каждый день, на пятнадцать минут, он мог забыть обо всем.

По крайней мере, так было, пока его телефон не издал звук входящего сообщения. От никого иного, как Мина Юнги. У рыжего сердце, по ощущениям, пробило грудную клетку, когда он прочитал его.

«Если ты меня еще не ненавидишь, давай встретимся в парке около дома в 5:30. Нам надо поговорить».

Хосок, кажется, реально отложил пару тяжеленных кирпичей, когда увидел на часах время 16:56. Он, конечно, знал, что этот день рано или поздно настанет, но сейчас все, о чем он мог думать, так это то, будет ли хорошим решением снова сбежать от своих проблем.

***

Чона удивляло, как его ноги еще не разорвались на атомы от такой сильной дрожи, пока тот проходил короткий путь до парка. Он точно знал, о каком парке говорил старший, ведь однажды ночью, два месяца назад, они как-то не могли уснуть и пошли туда, катались на старых качелях и ушли только под самое утро, около трех часов. Все, что Хосок помнит об этой ночи, так это то, что они слишком долго смотрели друг на друга уставшими глазами и слишком много о чем говорили, не задумываясь о том, пожалеют ли они об этом на следующее утро. И, разумеется, никто не жалел. Это только сблизило их еще больше.