Часы бьют полночь

Глава 18. Бешеная

— Вот блин, — пробормотала Ленка, — а крыска-то бешеная оказалась.

Её всё ещё потряхивало, а голос, обычно нарочито хрипловатый и капризный, то и дело сбивался на фальцет. Что ж, как минимум, злорадно подумалось Оле, я смогла их как следует напугать. И отвлечь.

Конечно же, ничего не получилось. Стоило ей кинуться на Фролова, как сбоку каменной глыбой вырос Глеб. Здоровый и мощный, мощнее даже самого Гоши: если в «новеньком» хватало и мышц, и жира, то его приятель мог похвастаться сухим телом атлета.

Оле до телосложения одноклассника не было никакого дела. Точнее, не было бы, если бы не пришлось испытать его силу на себе. Глеб схватил её за воротник и отшвырнул от Фролова легко, как тряпичную куклу.

Осколок из пальцев выбила уже Лена, презрительно морщась, словно и впрямь увидела крысу.

— И что нам теперь с тобой делать? — поинтересовался Гоша. Обращался он, конечно, не к Оле: жадно вслушивался в аудиторию, стремясь услышать их версии. — Я баб не бью, но ты заслужила. Совсем уже поехала, со стекляшками кидаться.

— Не лучше дружка своего, — выплюнула Ленка. Вовка молчал и усмехался. Женьку теперь держал он: Глеб был занят Олей. Несмотря на Вовину щуплость, сейчас хватало даже его невеликих усилий. Вряд ли Женька мог встать без посторонней помощи. Вряд ли он вообще был в сознании: с того момента, как Лена наступила ему на руку, он не произнёс ни слова и даже не шевельнулся, когда Оля метнулась вперёд.

Она старалась не смотреть в сторону Женьки. Вместо этого уставилась на Гошу, с радостью осознавая: пусть у неё и не вышло, понервничал он знатно. Фролов жевал сигарету, ронял пепел на снег, а губы у него дрожали. Змея обвилась вокруг шеи и в свою очередь пялилась на Олю. Если раньше той и удавалось притворяться, сегодня она окончательно выдала в себе «видящую».

Неважно. Всё равно Гоша и так её подозревал.

— Значит, так, — решил наконец он. — Ленка тоже баба, вот как баба с бабой и решайте.

Лена улыбнулась, и от недавних слёз не осталось и следа. Она разом прекратила выглядеть человеком, недавно потерявшим любимую кошку. Теперь в глазах горело злое и радостное, как у маленьких детей, когда они взахлёб пинают собачат и целой гурьбой дразнят одного, забитого и слабого. Оле начало казаться, что Женька был прав: сейчас между Ленкой и тварями, что летали вокруг, не было никакой разницы.