Часы бьют полночь

Глава 28. Все дороги

— Он... всё-таки нас нашёл, — просипела Оля, обеими руками стискивая раковину.

Пальцы скользили по холодному влажному кафелю, и опора из умывальника выходила аховой, но ей жизненно важно было цепляться хоть за что-то. Оле казалось, что она вот-вот упадёт.

— Это не я, — замотала головой Наташа, и на этот раз Оля поверила без колебаний. Смысл девочке врать? Чудовище, похожее на волка, гналось за обеими, и даже сейчас, когда они чудом смогли добежать до ближайшего общественного здания, оно наверняка караулило их снаружи.

Зачем? Чего хотело? Просто запугать — или...

До сегодняшнего дня Оля и не знала, что умеет так бегать. Когда существо появилось перед ними, ужас было заставил её оцепенеть — но помогла Наташа.

Камень, невесть как оказавшийся на засыпанной снегом детской площадке, свистнул в воздухе и ударился о лобастую башку. Повезло ещё, что этот оказался не призрачным! Сама девочка стремглав вскочила с качелей и заголосила:

— Бежим!

И они побежали. Быстро, не разбирая дороги, пока не добрались досюда. До той самой забегаловки, где Оля и Наташа ели мороженое в прошлый раз. Той же, где они с Женькой отмывали руки, после того как наткнулись на трупы котят.

Похоже, в это место вели все дороги.

Учитывая, что произошло раньше, в любой другой ситуации Оля бы обошла закусочную по широкой дуге. Но времени на выбор не оставалось. Ужас, не дающий покоя, гнал её вперёд, игнорируя законы здравого смысла: зачем «им» убивать её? Зачем «им» вредить ей?

И сейчас Оля стояла посреди уборной, сжимала скользившие по умывальнику пальцы, прерывисто дышала и пыталась понять. С появлением твари история запуталась ещё сильнее.

Наташа сказала «это он». Сказала, как будто знала волка.

— Я думаю, — пробормотала девочка, — они следили за кем-то из нас с самого начала. Я специально выбрала открытое место, чтобы всё просматривалось, но...

Видимо, не помогло.

Наташа съёжилась в маленький дрожащий клубок, опустилась на корточки на полу уборной. Сейчас, раскрыв все карты, девочка снова стала ребёнком, расстроенным и уязвимым. Таким похожим на саму Олю месяц назад, когда та сидела в туалете, а над ней возвышалась фигура Стаськи.