К тому моменту, как мальчик открыл глаза, мир уже успел погрузиться в цвета ночи. Будучи дезориентированным из-за головной боли, Адам только и мог вяло смотреть по сторонам, не понимая происходящего вокруг. В метрах пятнадцати от него горел костёр. Его свет кусками перекрывали чёрные пятна, то уходящие, то возвращающиеся. Были слышны лишь бег ветра между листвой деревьев да похрустывание окончательно умерших ветвей, сгорающих ради жизней пятен, которые создавали третий и последний звук – звук шагов.
И Адам бы сразу понял, что чёрные пятна – люди, а костёр освещает не просто часть леса, а лагерь бандитов, которых он видел недавно и от которых так старался спрятаться. Но малец не мог думать и соединять воспоминания воедино. Открыв глаза, он почувствовал боль в лобной части. Через минуту она распространилась по всей голове, пульсируя то в висках, то вновь во лбу. При попытке пошевелиться, у парнишки взвыло всё тело, как будто, падая с дерева, он в полёте зацепил все нижележащие ветки, хотя единственное, что от него он помнил, это землю и как она неистово быстро приближалась к нему. Или он к ней? В любом случае, чувство было именно таким – земля сама припечатала его к себе. Хотела создать гору, но на её пути оказалось лицо мальца. Ему просто не повезло. Но...
Верёвка. Как объяснить её и факт того, что она потянула его вниз? Или, это тоже были проделки земли? Она зацепила его за ногу, чтобы тот быстрее оказался в её объятьях? Но для этого ей достаточно было начать землетрясение или подговорить Небеса, чтобы те извергли молнии, ударили в дерево и вот, из-за огня мальчишка бы сам спустился наземь! Почему же она выбрала именно верёвку? Неужели использовать силы природы настолько сложно?
«Что за бред я несу...» - Подумалось Адаму, который начал вновь закрывать глаза. Тело просило об этом. Во сне боли не чувствуешь, поэтому, лучше вернуться в страну Морфея. А ещё лучше лечь, что никак не получалось у мальца. Что-то ему мешало это сделать. Может, дерево, на которое он опирался? Но это уже полнейший абсурд. Дереву незачем препятствовать мальчику. Что же было не так?
С небольшим усилием, малец опустил взгляд на свои ноги. Верёвки на щиколотке не было, уже хорошо. Пойдя глазами дальше, он заметил то, что не заметить невозможно, но мальчишке удалось преодолеть этот вселенский барьер – Адам был привязан к дереву. Причём, туго привязан, от этого тело ныло ещё больше, а может, оно бы и вовсе не болело, будь он свободен. Но, данная «находка» не представилась мальчику важной. Она лишь объяснила, почему он не может лечь, поэтому, успокоившись окончательно, Адам закрыл глаза, расслабившись. Его ждала дремота, а не тьма от потери сознания, и это единственное, чего мог желать малец сейчас.
