Кое-что об Элис Мерфи

PART - EIGHTEEN

Глава восемнадцатая. Раскрыто.

_________________________________________

Воздух в легких Элис застыл. Ее веки затрепетали, лед пробежал по венам, она почувствовала металлический запах крови и не шевелила руками, хотя начала слегка дрожать от паники.

Она медленно встала, держа руки вытянутыми перед собой, ей удалось пробраться к выключателю и дрожащими руками она включила его, размазывая кровь по белой пластиковой поверхности. Когда зажегся свет, у нее перехватило дыхание, и она наивно надеялась, что ее глаза ошибутся.

Но свет показал только то, чего она боялась. Ее губы приоткрылись, глаза мгновенно наполнились слезами, на полу кухни была алая лужа крови. Паническое хныканье начало выходить из горла Элис, когда она смотрела на эту сцену, слезы текли по ее щекам, руки начали дрожать.

 — Мама? — спросила она, ее голос дрогнул, будто сердце превратилось в лед и упало мертвым грузом на пол. — Папа? — спросила она чуть громче, оглядываясь вокруг, видя брызги крови на полу и на столешнице.

— Шарлотта? — позвала она, зная, хотя если бы ее сестра была здесь, она бы ничего не услышала. Тишина отозвалась эхом, и глаза Элис затуманились, когда слезы затопили ее зрение. Прерывистое дыхание царапало ее горло, она неуклюже потянулась через стойку, чтобы схватить домашний телефон, набирая номер полиции, и убрала волосы с лица размазывая кровь по лбу.

Элис едва могла дышать, пытаясь объяснить по телефону, что произошло. Она застыла в углу кухни, глядя на кровь на полу, стенах и потолке.

— Мисс, скоро к вам приедет патрульная машина, — на другом конце провода раздался женский голос, Элис почти ничего не сказала, кроме крови и того, что она боится, что ее семья пострадала.

У нее пересохло во рту, она в отчаянии повесила трубку, чувствуя себя так, словно впала в оцепенение. Элис смотрела на кровь, чувствуя себя беспомощной и злой, что она наслаждалась в доме Магнуса, в то время как ее семья была... здесь. Она почувствовала тошноту, ее разум непроизвольно показал ей, что здесь могло случиться. В доме было так тихо, что казалось, будто тишина кричит ей в уши.

Она не двигалась в течение пятнадцати минут, ее сердце все еще тяжело билось, нагнетая адреналин, страх, панику и ярость, слезы скатились по ее щекам и падали подбородка. Ее лицо было лишено эмоций, и она едва заметила красные и синие огни, остановившиеся перед ее домом. Она не заметила, как в открытую дверь постучали полицейские, она не заметила, как они позвали ее по имени и поспешили на место происшествия, призывая подойти к ним.