Когда я открываю дверь, Чонгук едва ли не вваливается в квартиру, зацепившись носком ботинка за порожек на входе. Хосок тут же оказывается рядом, подхватывая брата под руку и затаскивая в прихожую.
Я только и могу, что ойкать, спеша за ними к дивану с полотенцем наперевес, которое даже не знаю, куда приткнуть. Хосок не особо бережно, но предельно точно «роняет» Гука на диван и усаживается в кресло напротив, пока невменяемый хозяин квартиры что-то бессвязно бормочет, пытаясь подняться с дивана, но каждый раз терпя поражение.
Ставлю тазик на пол и присаживаюсь на подлокотник кресла рядом с Хосоком, прислушиваясь к бреду Гука. Постепенно в словах начинает угадываться какой-то смысл.
- Она… не пришла, - вдруг вполне чётко произносит он, откидываясь на спинку дивана.
– Я… ждал её… Она не пришла. Я должен… найти её.
Брюнет снова пытается встать, но старший мягко усаживает его обратно. В его глазах тоска и плохо скрываемая жалость.
- Она не придёт, - тихо произносит он, похлопав брата по плечу.
– Смирись, наконец. Она больше не придёт.
- Я знаю, - соглашается шатен, и его замутнённый взгляд на несколько секунд проясняется.
– Но… блять, хотя бы сегодня я могу поверить в чудо?
- Тебе нужно поспать, - качает головой, поправляя диванную подушку.
– Это был тяжелый день.
Глядя на то, с какой заботой Хосок укладывает Чонгука на диван, я невольно снова поражаюсь тому, как два настолько разных человека могут состоять в кровном родстве. Словно чёрное и белое.
- Ты не понимаешь, - шепчет младший, прикрывая голову руками.
– Я… чувствую её. Я должен ей. Она неспокойна.
- Завтра ты протрезвеешь и обязательно ей поможешь,
- обещает он, укутывая брата пледом.
– Или перестанешь ловить белочку, - добавляет уже тише, поворачиваясь ко мне.
– Идём. Ему нужен покой, - с этими словами парень приобнимает меня за спину и увлекает в сторону кухни.
- Ты не понимаешь, - раздаётся за спиной едва слышное, от чего у меня сжимается сердце.
– Ты не понимаешь… Никто не понимает.
Едва Хосок закрывает за нами дверь, как я бессильно опускаюсь на стул, прижимая к груди полотенце – всё ещё единственную вещь, надетую на мне поверх нижнего белья.
