Золотая четвёрка [Закончено]

Глава 34. Небольшое Прояснение

POV Лис Дэймон.
— Он вернулся! — на краю сознания услышала я голос Фаджа. — Сами-знаете-кто вернулся!
      Как только прозвучали эти слова, тут же начал нарастать шум. Паника была почти осязаемой. Я уже не могу нормально соображать. Шрамы отчего-то разболелись с новой силой. Да так, что у меня аж слезы хлынули из глаз. Но не время, не время думать о боли. Надо найти Пожирателя! Кто мог вновь стать верной слугой Волан-де-Морта? Отцепившись от плеча Гарри, я сделала несколько шагов в сторону. У меня было сумасшедшее желание расхохотаться.
—Все хорошо, сынок вот и я… пойдем… в больничное крыло… — раздался рядом чей-то знакомый голос.
— Не надо! Только не в больничное крыло! — бездумно пробормотала я.
—Тебе нужно лечь… пойдем, ну же…
      Кто-то большой и сильный то ли тянул, то ли нес меня сквозь испуганную толпу. Со всех сторон доносились всхли­пы, крики и плач. Мужчина, поддерживая меня, вывел из толпы и теперь мы двигались к замку. Через лужайку мимо озера и Дурмстрангского корабля. Я не слышала ничего кроме тяжелого дыхания человека, помогавшего идти. Как-то все неправильно…
— Что случилось, Гарри? — спросил человек, помогая подняться по каменным ступенькам крыльца. Клак клак клак. Это был Грозный Глаз Грюм. Странно, но от него пахнет совсем не Грюмом. Я ведь не могу ошибиться?
— А то вы не видели, что случилось! — отозвалась я. Нужно выяснить… — В Хогвартсе есть Пожиратель.
      Мы вошли в кабинет Грюма.
—Заходи, Гарри… сюда, садись… сейчас все будет в по­рядке… выпей это…
      Послышалось, как в замке повернулся ключ. Кто-то сунул в руку чашку.
— Выпей… тебе станет лучше… ну же, Гарри, мне надо точно знать, что произошло…
— Да не буду я ничего пить! — прошипела я. Выхватив палочку я направила ее на Грюма. С ним явно что-то не так. — Когда Лис Дэймон поступила к тебе на обучение? — задала кодовый вопрос. Мало людей знают о том, что я училась у Аластора Грюма! — Отвечай!
— Я не понимаю, о чем ты говоришь! — пророкотал Грюм.
— Протего! — как только он поднял палочку воскликнула я. — И кто же ты такой? — в упор глядя на него, спросила я. А зелье уже переставало действовать.
      Тот, кто притворялся Грюмом, удивленно смотрел на меня. Он явно не ожидал такого развития событий.
— Кто ты такая? — вырвалось у него.
— Лучшая ученица Аластора Грюма! — губы сами собой растянулись в злобной усмешке. — А вот кто ты, для меня пока загадка!
— Тебе ее не разгадать! — рассмеялся Пожиратель.
— Это мы еще посмотрим! — хмыкнула я.
      Неожиданно дверь с грохотом отлетела в сторону. В кабинет вбежал Сириус, за ним Гарри в трансфигурированном в штаны и футболку платье. Заметив, что я держу под прицелом Грюма, Сириус тоже направил на него палочку.
— Сейчас тут будут Дамблдор, Снейп и МакГонагалл. — прохрипел немного запыхавшийся Сириус. — Что происходит? — он не сводил глаз с Грюма.
— Кто-то из Пожирателей скрывается под личиной Аластора. — ответила я. — Я задала ему кодовый вопрос, он не ответил! — пояснила я, предугадывая следующий вопрос.
      Вот все трое стоят в дверях, Дамблдор на шаг впереди остальных. Дамблдор смотрел на Грюма, и выражение лица директора внушало самый настоящий ужас. На лице у Дамблдора не было снисходительной улыбки, голубые глаза не поблескивали заговорщически за стеклами очков. Старое, изборожден­ное морщинами лицо излучало холодную ярость; невидан­ная мощь исходила от Дамблдора и распространялась обжигающими волнами по комнате.
— Лис, Сириус! — он перевел взгляд на нас.
— Оставляю его на тебя, Альбус! — послав в Грюма Остолбеней сказала я. Мы с Сириусом отошли к Гарри.
Дамблдор наклонился над безвольно лежащим Грюмом, запустил руку в карман его мантии и вытащил оттуда фляж­ку и связку ключей. Обернувшись к профессору МакГона­галл и Северусу, он сказал:
— Северус, принесите, пожалуйста, самое сильное зе­лье правды, которое у вас есть, Минерва — сходите на кухню и приведите эльфа по имени Винки.
      Если указания директора и показались Северусу или МакГонагалл странными, они сумели скрыть замешательство. Оба тут же развернулись и вышли из кабинета. Дамблдор подошел к сундуку с семью замками, вставил ключ в пер­вый замок, повернул его и откинул крышку. Внутри лежала гора книг. Дамблдор запер сундук, вставил второй ключ во второй замок и снова открыл сундук. Книги исчезли, и их место занимала теперь целая куча сломанных вредноскопов, пергамента и перьев, а сверху лежало что-то серебри­стое. Дамблдор открывает один за дру­гим третий, четвертый, пятый, шестой замки и всякий раз в сундуке оказывается что-нибудь новое. В конце концов Дам­блдор отпер седьмой замок, откинул крышку.
      Перед глазами было что-то вроде небольшого под­земелья глубиной футов десять. На полу крепко спал совер­шенно истощенный настоящий Грозный Глаз Грюм. Дере­вянной ноги у него не было, глазница, где должен быть вол­шебный глаз, провалилась, а неровно выстриженные кло­чья седых волос торчали в разные стороны.
      Я не выдержала и сама спустилась вниз. Аластор был бледен. Даже совсем не был похож на себя.
— Он оглушен! — крикнула я. Потом потянула носом. — На него наложен Империус! Дайте что-нибудь теплое, он совершенно окоченел. — попросила я.
      Дамблдор протянул мне мантию самозванца. Осторожно укрыв Аластора, я вылезла из сундука. Дамблдор уже исследовал фляжку лже-Грюма.
— Оборотное зелье, — заметил Дамблдор. — Ви­дите, как все просто? Дело в том, что Грюм всегда пьет толь­ко из своей фляжки, и все прекрасно об этом знают. Самозванцу, конечно, нужно было, чтобы настоящий Грюм все­гда находился под рукой, чтобы пополнять запас Оборот­ного зелья. Посмотрите на его волосы… — Дамблдор бросил взгляд на Грюма в подземелье. — Самозванец весь год от­стригал понемногу, видите, они неровные? Но я думаю, что сегодняшней бурной ночью он мог и забыть в очередной раз принять зелье — его ведь нужно принимать каждый час… Посмотрим…
      Дамблдор устроился в кресле и сидел неподвижно, не сводя глаз с лже-Грюма. Я прислонилась спиной к стене, ее холодная поверхность немного успокаивала боль в шрамах. Сириус встал рядом, внимательно осматривая меня. Минуты шли одна за другой…
      В какой-то момент лицо лежащего на полу человека стало меняться прямо на глазах. Шрамы исчезли, кожа стала гладкой, покалеченный нос приобрел обычную форму и уменьшился. Седеющая грива становилась все короче, пока не превратилась в коротко стриженые со­ломенного цвета волосы. Деревянный протез с гулким стуком упал на пол, а на его месте выросла обычная нога. Еще мгновение — и волшебный глаз выскочил из глаз­ницы, и его заменил нормальный глаз. Волшебный глаз покатился по полу, не переставая вращаться в разные сто­роны. На полу лежал бледный, слегка веснушчатый мужчина со светлыми волосами.
— Крауч? — удивленно пробормотал Сириус.
      В коридоре послышались быстрые шаги. Первым в ка­бинет вошел Северус, за ним эльф, а за ней профессор МакГонагалл.
—Крауч! — остолбенел от изумления Северус. — Барти Крауч!
—Боже мой! — профессор МакГонагалл замерла в две­рях и не сводила глаз с лежащего на полу человека. Грязная, растрепанная эльфиха выглянула из-за ног Северуса и тут же пронзительно взвизгнула:
— Мастер Барти, мастер Барти, что вы здесь делать? — Она бросилась на грудь Краучу с воплями:
—Ты убить его! Ты убить его! Ты убить сына моего хозя­ина!
—Он просто оглушен, Винки, — ответил Дамблдор— Отойди, пожалуйста, в сторонку. Северус, вы принесли зелье?
      Северус вручил Дамблдору маленький пузырек с совер­шенно прозрачной жидкостью — Сыворотку Правды. Дам­блдор склонился над лежащим на полу, подтащил его к сте­не и прислонил к ней в сидячем положении. Винки, спря­тав лицо в ладонях, так и осталась на коленях. Ее всю тряс­ло. Дамблдор открыл рот Крауча и влил ему три капли сы­воротки. Затем он указал палочкой на грудь Крауча и про­изнес:
— Оживи!
      Крауч открыл глаза. На лице его не было никако­го выражения, глаза смотрели в одну точку. Дамблдор стал перед ним на колени, так чтобы их лица находились на од­ном уровне.
—Ты слышишь меня? — тихо спросил Дамблдор. Мужчина моргнул.
—Да, — так же тихо ответил он.
— Я хотел бы, чтобы ты рассказал нам, — спросил Дам­блдор, — как ты оказался здесь. Как ты бежал из Азкабана?
      Крауч судорожно вздохнул и монотонно заговорил:
— Меня спасла мать. Она знала, что умирает. Она упро­сила отца спасти меня ради нее. Он любил ее так, как ни­когда не любил меня. Он согласился. Они пришли навес­тить меня. Дали мне Оборотное зелье с волосом матери. А она приняла зелье с моим волосом. Мы обменялись вне­шностью.
      Винки, все еще дрожа, яростно затрясла головой:
— Ни слова, мастер Барти, ни слова больше, вы причи­нить беду вашему отцу! Но Крауч лишь судорожно вздохнул и все так же моно­тонно продолжил:
— Дементоры слепы. Они ощутили, что в Азкабан вош­ли один здоровый человек и один умирающий. Они ощу­тили, что вышли один здоровый и один умирающий. Отец вывел меня, переодев в платье матери, на случай, если сквозь решетку нас видели другие заключенные. Мать умерла вскоре после этого. Она принимала Оборотное зелье до самой смерти. Она похоронена под моим име­нем и с моей внешностью. Все были уверены, что она — это я. — Крауч снова моргнул.
— А что сделал отец, когда доставил тебя домой? — спро­сил Дамблдор.
—Инсценировал смерть матери. Тихие, семейные по­хороны. Эта могила пуста. Наш эльф выходила меня. По­том меня скрывали. Меня нужно было контролировать. Отец использовал множество заклинаний, чтобы управлять мной. Когда я выздоровел, я думал только о том, чтобы отыс­кать своего хозяина… чтобы вернуться к нему на службу.
—Как твой отец управлял тобой? — задал вопрос Дамб­лдор.
— Заклятие Империус, — ответил Крауч. — Я находился под контролем отца. Он заставил меня ходить круглые сут­ки в мантии-невидимке. Рядом со мной всегда была эльф. Она была моим тюремщиком и заботилась обо мне. Она жалела меня. Она убедила отца давать мне иногда возмож­ность развлечься. В награду за примерное поведение.
—Мастер Барти, мастер Барти, — всхлипывала Винки сквозь прижатые к лицу ладони. — Не надо говорить им, мы попасть в беду.
—Стало ли кому-нибудь известно, что ты жив? — тихо спросил Дамблдор. — Знал ли об этом кто-нибудь, кроме твоего отца и домашнего эльфа?
— Да, — ответил Крауч, и снова моргнул. — Знала колду­нья в департаменте моего отца. Берта Джоркинс. Она при­шла к нам домой с бумагами для отца. Его не было дома. Винки проводила ее в дом и вернулась на кухню, ко мне. Она подслушала. Она услышала достаточно, чтобы понять, кто прячется под мантией-невидимкой. Отец пришел до­мой. Она обвинила его. Он наложил на нее мощное заклятие памяти, чтобы она забыла все, что ей удалось разузнать. Слишком мощное. Он сказал, что теперь ее память повреж­дена навсегда.
—Зачем она явилась, стала совать нос в дела моего хо­зяина? — продолжала горестно всхлипывать Винки. — По­чему она не оставить нас в покое?
—Расскажи мне о Чемпионате мира по квиддичу, — ска­зал Дамблдор.
—Это Винки уговорила отца, — все так же монотонно продолжал Крауч. — Она убеждала его полгода. Я не выхо­дил из дому уже несколько лет. Я любил квиддич. Пусть он посмотрит, говорила она. Он будет в мантии-невидимке. Пусть он вдохнет немного свежего воздуха. Она говорила, что этого хотела бы моя мать. Она говорила отцу, что мать умерла, чтобы освободить меня. Она спасала меня не для того, чтобы я жил в заключении. Он в конце концов согла­сился. Все было тщательно спланировано. Отец с самого утра отвел меня и Винки в верхнюю ложу Винки должна была говорить, что держит место для моего отца. Я, неви­димый, должен был сидеть на нем. Мы собирались уйти после того, как все покинут ложу. Все будут думать, что Вин­ки идет одна. Никто ничего не узнает. Но Винки не знала, что я набираю силу. Я начал сопротивляться заклятию Империус, наложенному моим отцом. Были времена, когда я становился почти таким же, как раньше. Были короткие периоды, когда ему, похоже, не удавалось меня полностью контролировать. Это случилось там, в верхней ложе. Как будто я очнулся от глубокого сна. Я оказался в толпе, в са­мой середине матча, и увидел волшебную палочку, которая торчала из кармана мальчишки прямо передо мной. Мне не разрешалось иметь волшебную палочку с момента зак­лючения в Азкабан. Я украл ее. Винки не знала. Винки боит­ся высоты. Она закрыла лицо руками.
—Мастер Барти, плохой мальчик! — прошептала Вин­ки, заливаясь слезами.
—Значит, ты взял палочку, — продолжил Дамблдор. — И что ты с ней сделал?
—Мы пошли обратно в палатку, — ответил Крауч. — Потом мы услышали их. Мы услышали Пожирателей смер­ти. Тех, кто никогда не был в Азкабане. Тех, кто ни минуты не страдал ради моего хозяина. Они повернулись к нему спиной. Они не были порабощены, как я. Они могли искать его, но они этого не сделали. Они просто развлекались с маглами. Их голоса разбудили меня. Мое сознание стало ясным, как никогда. Я был разъярен. У меня была палочка. Я хотел напасть на них за то, что они предали моего хозяи­на. Отец вышел из палатки, он поспешил на помощь маглам. Винки испугалась, увидев, как я разгневан. Она исполь­зовала свою собственную, эльфийскую магию, чтобы при­вязать меня к себе. Она вытащила меня из палатки и уво­локла в лес, подальше от Пожирателей смерти. Я старался задержать ее. Я хотел вернуться к лагерю. Я хотел показать этим Пожирателям смерти, что такое истинная преданность Темному Лорду, и наказать их за ее отсутствие. Я использо­вал украденную палочку, чтобы запустить в небо Черную Метку. Появились волшебники из Министерства. Они раз­бросали оглушающие заклятия повсюду. Одно из заклятий прошло между деревьями, за которыми прятались мы с Вин­ки. Связь между нами была разорвана. Мы оба были оглу­шены. Когда Винки нашли, отец знал, что я должен быть не­подалеку. Он обыскал кусты рядом с тем местом, где нашли ее, и обнаружил меня. Он дождался, пока остальные волшеб­ники из Министерства разойдутся. Он снова наложил на меня заклятие Империус и отконвоировал домой. Он уво­лил Винки. Она подвела его. Она дала мне возможность зав­ладеть палочкой. Она почти дала мне возможность убежать. — Винки издала вопль отчаяния. — Мы остались в доме вдвоем с отцом. И тогда… и тог­да… — голова Крауча качнулась, и по его лицу расползлась безумная улыбка. — За мной пришел мой хозяин. Он прибыл к нам поздней ночью на руках у своего слу­ги Хвоста. Мой хозяин выяснил, что я еще жив. Он схватил Берту Джоркинс. Он пытал ее. Она многое ему рассказала. Она рассказала ему о Турнире Трех Волшебни­ков. Она сказала ему, что старый мракоборец Грюм будет преподавателем в Хогвартсе. Он пытал ее, пока не разру­шил заклятие памяти, наложенное моим отцом. Она рас­сказала ему, что я бежал из Азкабана. Она рассказала ему, что отец держит меня взаперти, чтобы помешать мне вер­нуться к хозяину. Так мой хозяин узнал, что я остаюсь его верным слугой — может быть, самым верным из всех. Хо­зяин задумал план на основе информации, полученной от Берты. Ему был нужен я. Он прибыл к нам около полуночи. Отец открыл дверь. — Улыбка на лице Крауча стала еще шире, будто бы он вспомнил самый приятный момент своей жизни. Винки окаменела от отвращения, а ее вытаращенные карие глаза сверкали между растопыренных пальцев. — Все случилось быстро. Хозяин наложил заклятие Империус на моего отца. Теперь под контролем оказался отец. Хозяин заставил его заниматься своими делами как обычно, как будто ничего не случилось. А я был освобож­ден. Я очнулся. Я снова стал самим собой, снова ожил впер­вые за долгие годы.
— И что лорд Волан-де-Морт велел тебе сделать? — спросил Дамблдор.
— Он спросил меня, готов ли я рискнуть всем ради него. Я был готов. Я мечтал, я больше всего на свете хотел послужить ему, доказать, чего я достоин. Он сказал, что ему нужен верный слуга в Хогвартсе. Слуга, который незамет­но проведет Гарри Поттера через Турнир Трех Волшебни­ков. Слуга, который будет следить за Гарри Поттером. Обеспечит его победу. Превратит Кубок в портал, который отнесет первого, кто его коснется, к моему хозяину. Но сна­чала…
— Вам нужен был Аластор Грюм, — прервал его Дамбл­дор. Голос его был спокоен, хотя глаза метали молнии.
— Мы с Хвостом сделали это. Мы заранее приготовили Оборотное зелье. Мы пробрались к нему в дом. Грюм со­противлялся. Был шум. Нам удалось вовремя одолеть его. Сунуть его в одно из отделений его собственного волшеб­ного сундука. Выдернуть несколько волосков и бросить их в зелье. Я выпил его, я стал двойником Грюма. Я взял его ногу и глаз. Я был готов встретить Артура Уизли, который при­был утихомиривать маглов, услышавших шум. Я заставил мусорные бачки двигаться по двору. Я сказал Артуру Уизли, что слышал, как кто-то влез ко мне во двор и заколдовал му­сорные бачки. Затем я упаковал одежду Грюма и его при­способления в его же сундук и отправился в Хогвартс. Я дер­жал его живым, постоянно под заклятием Империус. Мне нужно было расспрашивать его. О его прошлом, о его вку­сах и привычках, так чтобы я мог обмануть даже Дамблдо­ра. И еще мне были нужны его волосы, чтобы делать Обо­ротное зелье. Добыть остальные ингредиенты было легко. Шкуру бумсланга я взял у Снейпа. Когда профессор зелий застал меня в кабинете, я сказал, что мне приказано обыс­кать его комнаты.
—А что стало с Хвостом после нападения на Грюма? — спросил Дамблдор.
—Хвост вернулся в дом моего отца, чтобы заботиться о хозяине и следить за моим отцом.
— Но твой отец ускользнул, — продолжил Дамблдор.
— Да. Через некоторое время он стал сопротивлять­ся заклятию Империус, точно так же как и я. Были мо­менты, когда он прекрасно понимал, что происходит. Хозяин решил, что отец больше не должен выходить из дома. Вместо этого он заставил его писать письма в Министерство. Он заставил его написать, что он бо­лен. Но Хвост не выполнил свой долг. Он утратил бдительность. Отец бежал. Хозяин догадался, что он направ­ляется в Хогвартс. Отец собирался рассказать обо всем Дамблдору. Признаться. Он собирался признаться, что вызволил меня из Азкабана. Хозяин сообщил мне о по­беге отца. Он приказал мне остановить его любой це­ной. Я ждал и наблюдал. Я использовал карту, которую забрал у Гарри Поттера. Карту, которая едва не разру­шила весь план.
— Карта? — быстро спросил Дамблдор. — Что еще за карта?
— Карта Мародеров! — отозвался Сириус.
— Карта Хогвартса. Она была у Поттера. Поттер видел меня на ней. Поттер видел, как я ворую составляющие для Оборотного зелья из кабинета Снейпа. Он думал, что это мой отец, потому что нас одинаково зовут. Я тогда забрал карту у Поттера. Сказал ему, что мой отец ненавидит черных ма­гов. Поттер поверил, что мой отец охотился за Снейпом. Целую неделю я ждал, когда же отец явится в Хогвартс. Наконец однажды вечером карта показала, что отец доб­рался до школы. Я надел мантию-невидимку и спустился к нему. Он шел по краю Запретного леса. Потом появились Поттер и Крам. Я ждал. Я не мог напасть на Поттера. Моему хозяину он был нужен живым и невредимым. Поттер побе­жал за Дамблдором. Я оглушил Крама. Я убил своего отца.
—Не-е-е-е-е-ет! — горестно завопила Винки. — Мастер Барти, мастер Барти, что вы говорить?!
—Ты убил своего отца, — тихо повторил Дамблдор. — И что ты сделал с телом?
—Отнес его в лес. Прикрыл мантией-невидимкой. Со мной была карта. Я увидел, как Поттер побежал в замок. Он встретил Снейпа. К ним присоединился Дамблдор. Я видел, как Поттер выходит из замка вместе с Дамблдором. Я вы­шел из леса, обошел их сзади и догнал их. Я сказал Дамбл­дору что Снейп сообщил мне, куда идти. Дамблдор велел мне искать моего отца. Я вернулся к телу отца. Посмотрел на карту. Когда все ушли, я трансфигурировал тело отца. Пре­вратил его в кость… Я надел мантию-невидимку и зарыл кость на свежевскопанной грядке перед хижиной Хагрида.
      В комнате повисла гробовая тишина, которую нарушали лишь судорожные всхлипы Винки. Потом Дамблдор произнес:
— А сегодня вечером…
— Я вызвался отнести Кубок в лабиринт, — прошептал Барти Крауч, — и там превратил его в портал. Но вместо Поттера в третьем этапе приняла участие какая-то девчонка. Но хозяин все равно смог вернуть себе силу, и я буду вознаграж­ден так, как никто из волшебников не смеет и мечтать.
      Лицо его снова озарилось безумной улыбкой, и голова безвольно свалилась на плечо. Рядом с ним, не переставая всхлипывать и причитать, сидела на полу Винки. Дамблдор поднялся и бросил на Барти Крауча взгляд, полный презрения. Взмахнул палочкой, и оттуда выст­релили веревки и обвились вокруг Барти. Директор повернулся к профессору МакГонагалл.
—Минерва, не могли бы вы постеречь его, пока я от­веду Лис, Гарри и Сириуса наверх?
—Конечно, — ответила профессор МакГонагалл. У нее был такой вид, будто она увидела только что, как кого-то вырвало, и теперь ее подташнивало. Но палочку она достала решительным жестом и твердой рукой направила ее на Барти Крауча.
—Северус, — обратился Дамблдор к Снейпу, — пожа­луйста, попросите мадам Помфри спуститься сюда. Нуж­но отправить Аластора Грюма в больничное крыло. За­тем найдите Корнелиуса Фаджа и пригласите его сюда. Он, конечно же, захочет сам допросить Крауча. Если я ему понадоблюсь, скажите ему, что через полчаса я буду в больничном крыле.
      Северус бросил на меня внимательный взгляд, молча кивнул, развернулся и вышел.
— Лис, Сириус, Гарри? — он повернулся к нам.
— Уже идем! — кивнула я.
      Отошла от стены и чуть не грохнулась на пол, шрамы разболелись с новой силой. Но Сириус успел подхватить меня под локоть. До кабинета Альбуса я дошла как в тумане. Знаю только, что Сириус был рядом и поддерживал меня. И когда я успела стать такой слабой? Мысли немного прояснились, когда меня усадили на стул в кабинете Альбуса.
— Итак, я хотел бы знать, что произошло. Лис? — голос Альбуса доносился откуда-то издалека.
— А при чем здесь я? — подняв глаза спросила я. — Это ты целый год держал под боком Пожирателя и при этом всецело доверял ему! — все раздражение, вся злость, которую я так долго сдерживала прорвалась наружу. — Это ты позволил Гарри участвовать в этом проклятом Турнире…
— Лис! — перебил меня голос Сириуса. — Успокойся, Лис! Все закончилось, слышишь? — он положил руки мне на плечи и заглянул в глаза.
— Сириус… — злость мигом притупилась. — Как же я испугалась, Сириус… — прошептала я, глядя в его серые глаза. По щекам уже текли слезы. Я сильно прижалась к нему, словно пыталась спрятаться от всего происходящего.
— Все хорошо, Лис. Девочка моя, все закончилось! — обнимая меня, пробормотал Сириус. — Просто скажи, ты можешь рассказать сейчас, что случилось?
      Я немного отстранилась и снова посмотрела ему в глаза. В них удивительным образом смешались боль и нежность. Сглотнув, я начала рассказывать. Я рассказала о том, как мы с Гарри выпили Оборотное зелье. Потом рассказала о том, что произошло на кладбище. Дойдя до того момента, как Волан-де-Морт подошел ко мне, я замолчала. В кабинете было тихо.Я продолжала смотреть Сириусу в глаза. Слезы все еще текли по щекам. Наверное сейчас я впервые осознала то, что я все-таки девушка. То, что мне слабость вполне допустима.
— И как же так получилось, что ты вместе с Волан-де-Мортом смогла переместиться на поле для квиддича? — нарушил тишину Альбус вполне логичным вопросом.
— Сириус был на поле, поэтому и я оказалась на поле! А Волан-де-Морт просто в этот момент дотронулся до меня. — просто ответила я, передернув плечами.
— Можно немного поподробней? — попросил Альбус.
— Все просто! — в этот раз ответил Сириус. — Кольца принадлежащие Дэймонам. Они работают как порталы и переносят человека, у которого одно кольцо, к человеку, у которого другое.
— В любом случае, я нарушила все планы Волан-де-Морта! — усмехнулась я. — Он хотел воспользоваться кровью Гарри, чтобы получить ту же защиту, что и у него. А получил он мою кровь. Он собирался убить Гарри, после воскрешения, потому что не хотел, чтобы о его возвращении узнали. А я показала всему магическому сообществу, что он вернулся. И самое забавное, он даже не знал, что это я помешала ему.
— Верно, Волан-де-Морт, как и все магическое сообщество, считает, что ему перешел дорогу Гарри. — задумчиво пробормотал Дамблдор. — Может, у тебя есть, что еще рассказать? — он внимательно посмотрел на меня.
— Есть! — кивнула я. — Я восемь месяцев провела в подвале дома Реддлов. Волан-де-Морт очень хотел, чтобы я стала Пожирательницей. Не знаешь, почему, Альбус? Ничего не хочешь мне рассказать? — сверкнув глазами прошипела я. — Например, о том, что ему нужно в моем замке?
— Лис, об этом я хотел бы поговорить с тобой наедине. — довольно серьезно сказал Альбус.
— Не стоит! Мы уже нашли то, что ему нужно. — хмуро ответила я. — И еще, Сириус уничтожил шестой крестраж. Это была змея! — меня совершенно не волновало присутствие Гарри, позже я все равно ему все расскажу. Если только… — Альбус, предлагаю тебе все рассказать Гарри. Он имеет право знать! И если ему не расскажешь ты, то это сделаю я.
— Хорошо! — покорно кивнул Альбус и посмотрел на Гарри. — Я все расскажу, но завтра! А сейчас, я думаю, вам обоим нужен хороший отдых!
— Я не пойду в больничное крыло! — тут же замотала головой я.
— Не упрямься! — тихо попросил Сириус. — Ты просто отдохнешь! — он встал и протянул мне руку. — Идем!
      Я молча взяла его за руку и встала. Альбус с интересом поглядывал на нас. Гарри первым двинулся к выходу из кабинета, за ним Альбус. Когда мы с Сириусом подошли к двери, нас окликнул портрет Финеаса Блэка.
— Скажите, мисс Дэймон, когда вас можно будет называть миссис Блэк? — довольно серьезно спросил он.
— Как только она захочет сменить кольцо! — ответил за меня Сириус. Подмигнув, он повел меня прочь из кабинета. — Это уже третий портрет! — улыбнулся он.
— Боюсь, что это не последний! — вздохнула я.
— Лис! — Сириус резко остановился на лестнице. — Прошу тебя, не лезь больше, куда не надо в одиночку!
— Хорошо, в следующий раз обязательно полезу куда не надо, но вместе с тобой. — хмыкнула я. — Только, пообещай, что и ты без меня никуда не полезешь.
— И шагу без тебя не ступлю! — улыбнулся он. И мы, немного глупо улыбаясь, отправились в больничное крыло.
Конец POV.