Путь Долга и Любви

Глава 9

Утро началось неожиданно... Сперва меня легонько погладили по волосам, затем нечто тёплое коснулось щеки, а в довершение раздался тяжелый вздох и тихое: — Эмелис, любимая, ты смерти моей хочешь? Я не проснулась. Вернее, проснулась, но не до конца. Единственное, на что хватило сил, — перевернуться на живот и уткнуться лицом в подушку. Просто... просто у меня аллергия на слёзы, и я прекрасно понимаю, на кого сейчас похожа. — Ты меня вчера под каким предлогом из покоев выставила? — продолжал Кирстен. Голос звучал очень тихо и ласково. — Что ты обещала? Я сказала, что слишком устала и хочу побыть одна. И да, я уверяла, что плакать не собираюсь. — Господин Рейер с меня голову снимет, когда узнает, — не унимался брюнет. — Впрочем... я и сам убиться готов. — Не надо. — Что «не надо»? — Его губы коснулись обнаженного плеча, и я невольно улыбнулась. Чуть-чуть, но всё-таки. — Убиваться... — Хм... Одеяло поползло вниз. Медленно, но очень уверенно. Я протестующе замычала, попыталась перехватить, но из моего положения это было невозможно. — Посмотри на меня. — Голос боевика звучал столь же тихо и ласково, но это был приказ. — Нет. — Мелкая, я не шучу. Я тоже не шутила и поворачиваться, разумеется, не собиралась. — Эмелис... — А вот это уже не приказ, мольба. — Кир, я страшная. Боевик наклонился, шепнул прямо в ушко: — Ничего подобного. Ты самая красивая девочка во всех семи мирах. По коже, вопреки желанию, побежали сладкие мурашки, сердце застучало чаще, дыхание сбилось. Ну как не поверить? Как?.. Поворачивалась я медленно, чтобы... ну чтобы уровень шока снизить. Хотя, сказать по правде, церемониться было не обязательно — заикание в наше время лечится, причём довольно легко. Брюнет, вопреки ожиданиям, не вздрогнул и не скривился. Улыбка, игравшая на мужественных, красиво очерченных губах, стала шире, а взгляд потеплел. Я невольно улыбнулась в ответ и тут же услышала: — Глаза закрой. Подчинилась. А почему бы нет? В следующий миг пальцы младшего принца коснулись опухших век, и я почувствовала холодок и лёгкое покалывание исцеляющего заклинания. Не видела, но точно знала — отёк стремительно спадает. — Но как? — выдохнула ошарашенно. — Меня Силлин этому заклинанию научила, — пояснил Кирстен. А потом вздохнул и добавил: — Знаешь, вообще, этот год был очень продуктивным, я столько новых заклинаний освоил. Заклинание завивки волос, расстёгивания и застёгивания пуговиц, и вот это... Я не выдержала и хихикнула. Да уж, бесценные знания. Особенно для боевого мага и принца по совместительству. Вновь распахнула глаза, чтобы увидеть, как их высочество наклоняется к моим губам, а в следующий миг мир перестал существовать. Просто исчез, растворился в невероятно нежном, дурманящем поцелуе. Не осталось ничего, кроме ласковых, настойчивых губ бесконечно любимого мужчины. — Люблю тебя, — вторя моим мыслям, прошептал Кир. Впрочем нет, не Кир — Терри. Ведь это там, в среде магов, он зовётся вторым именем. Здесь, в кругу дурборской аристократии, его знают как Теридана. А о том, что мы с младшим принцем познакомились задолго до приёма по случаю примирения двух королевств, посторонним знать не следует. Значит, всё-таки Теридан. Я обвила шею возлюбленного руками, спросила шепотом: — Что ты здесь делаешь? Ответ был предельно логичен... — Целуюсь. И мир исчез вновь! Только на этот раз поцелуй был чуточку другим — столь же нежным, но куда более требовательным. Волна мурашек по коже сменилась волной слабости, а сердце застучало до того часто, что почудилось — ещё немного и просто выскочит из груди. Я не хотела, но всё-таки ослабила захват, ладони скользнули на его плечи, ноготки впились в прикрытую шелком рубашки кожу. Боевик застонал и оторвался от губ. — Эмелис, любимая... — В голосе их высочества появилась крайне волнующая хрипотца. — Не делай так... Я вопросительно изогнула бровь, а Теридан пояснил со вздохом: — Бетти в гостиной, и Вента сейчас придёт. Эти слова не остудили, но отрезвили. Правда, это не помешало вновь впиться ногтями в его плечи с совершенно хулиганским намерением — сорвать с губ новый исступлённый стон. План удался. Более того — синие, подёрнутые лёгкой дымкой глаза стремительно потемнели... и это было так важно и так приятно. — Так зачем ты пришёл? — прошептала я. Теридан-Кирстен из рода Донтор мотнул головой в явной попытке вернуть ясность мысли, ответил далеко не сразу: — Я очень неоригинален, любимая... Он отстранился и встал раньше, чем успела спросить что-либо ещё. Я же оглядела комнату и поняла, в чём именно выражается упомянутая неоригинальность. Рядом с моей кроватью ещё одна напольная ваза появилась, ну и розы, на этот раз оранжевые, с алым кантиком. Настроение, и без того сказочное, взмыло в небеса. — Завтрак через полтора часа, — сказал явно довольный моей реакцией Кир. Ну то есть Терри. — И если ты не против... — Ты завтракаешь с нами? Боевик улыбнулся и кивнул. Начавшееся столь неожиданно утро обещало быть... интересным. Я никогда не относилась к числу девиц, помешанных на внешности и нарядах, но не могу не признать: с того момента как лучший студент факультета боевой магии подкараулил на крыльце административного корпуса и предложил маленькую, взаимовыгодную сделку, мои взгляды на вопрос поменялись. Раньше я запрещала себе об этом думать, но теперь лгать бессмысленно — мне очень хотелось быть красивой, причём исключительно для него. Это для него, для Кирстена, я вставала на час раньше обычного, перебирала платья, плела косы и долго раздумывала над тем, какой из флакончиков духов откупорить. Для него, для самого несносного боевого мага на свете, улыбалась. И таяла, словно упавшая на ладонь снежинка, когда видела в глазах сообщника восхищение. Во время наших каникул, когда рядом в кои-то веки оказалась горничная, а лекции и семинары сменились экскурсиями по замку и светскими беседами с госпожой Вентой, желание нравиться... нет, оно не усилилось, просто на другой уровень вышло. Ведь в академии я была магичкой, а в замке на озере — леди. Здесь, в королевском дворце, тоже не в качестве магички присутствовала, и это очень радовало. Я улыбалась, когда открывала двери гардеробной и выбирала платье! Я сияла, когда усаживалась перед зеркалом и подавала Бетти расчёску! Я искренне смеялась, когда горничная наклонилась к уху и спросила: — Госпожа Эмелис, раньше вы не знали, а раз так, то и спросу не было. А теперь? Вы уверены, что нам не влетит за издевательства над принцем? И не менее искренне смутилась, когда поджидавший в гостиной Терри, застыл и перестал дышать. А ещё он забыл про прерванный на полуслове разговор, но его собеседница ни чуточки не обиделась. Более того, во взгляде госпожи Венты вспыхнула гордость. Гордость за меня! Словно я не приёмыш, а родная внучка. — Эмелис... — заворожённо прошептал их высочество Теридан. Потом взял себя в руки, прокашлялся, сказал громко и внятно: — Госпожа Эмелис, я зашел, чтобы осведомиться о вашем здоровье. Ваша компаньонка была столь любезна, что предложила остаться на завтрак. Вы не возражаете? Он говорил что-то ещё. Что-то приличное и, кажется, вполне уместное. Но было поздно: две служанки, выставлявшие на стол блюдца, розетки и вазочки, всё-всё видели. Умение хихикать беззвучно — редкость, однако эти двое умели. И хихикали! А когда младший принц, прямой и невероятно гордый, приблизился и затребовал мою руку для поцелуя, женщины не выдержали: одна закусила палец, вторая салфетку. Госпожа Вента была более сдержана — она губы кусала. А я... просто стояла и сияла. Когда протянула руку, когда его губы нежно коснулись моих пальчиков, в душе начал зарождаться самый настоящий шторм. Только вместо морских брызг — бабочки, а вместо угрожающего рёва ветра — не менее оглушительная, но бесконечно прекрасная музыка. Безумно хотелось сделать два шага вперёд, обвить шею боевика руками, позволить тому заключить в капкан объятий и закружить. Ещё поцелуев хотелось, причём так, что даже губы гореть начали. Ну и что, что с нашей последней встречи прошло всего лишь полтора часа! Ну и что?! — Молодые люди, завтрак подан. — Вента, в отличие от Теридана, обманывать прислугу не пыталась. — И если вы не хотите, чтобы я умерла с голоду, вам лучше немедленно сесть за стол. Вот теперь служанки хихикали в открытую, а я беззастенчиво заливалась краской. Зато Теридану-Кирстену было глубоко плевать на всё и вся — он просто держал мою руку и отпускать отказывался. — Терри! — окликнула хозяйка замка на озере. — Пойдём, — шепнула я. Боевик глубоко вздохнул, сказал едва слышно: — Когда поженимся, будем завтракать в постели. Я покраснела ещё гуще и, к собственному удивлению, кивнула. Несмотря на маленький инцидент, атмосфера за завтраком царила самая непринуждённая. Я как-то незаметно для самой себя отменила объявленный госпоже Венте бойкот, а графиня, не иначе как в качестве ответного жеста, перестала третировать Терри. Ну а сам Терри... просто ел. Уплетал диетический завтрак с таким аппетитом, словно три дня голодом морили. А когда перешли к чаю, младший принц одарил хитрым взглядом и спросил: — Как вы относитесь к экскурсии по дворцу, госпожа Эмелис? Я честно пыталась вести себя сдержанно, но от ответной улыбки не удержалась. — Прекрасно, господин Теридан, — тихо ответила я. Боевик на мгновение, но замер, и я, кажется, понимала его чувства — непривычно слышать своё первое имя из уст той, которая всегда называла вторым. Мне и самой как-то странно было. — В таком случае... — начал было принц, но был прерван. — Знаешь, Терри, я думаю, вам с Эмелис пока не стоит показываться на людях, — сказала графиня веско. Боевик вопросительно изогнул бровь, я тоже немножко удивилась, а королевская тёща хлебнула чаю и пояснила: — Слуги, разумеется, надёжны, но придворные, сам понимаешь, молчать не будут. А тот факт, что между вами роман, даже последнему глупцу очевиден. Вот теперь и я бровь заломила — всё понимаю, но неужели Вента думает, что на людях будем вести себя так же, как в присутствии прислуги? Старушка ход моих мыслей поняла верно. Закатила глаза и выпалила: — Да вокруг вас даже воздух искрит! Стало... нет, не стыдно, но странно. И улыбка к губам приклеилась, и вообще... Боевик тоже улыбнулся, но сдержанно, и столь же сдержанно возразил: — И что теперь? Забиться в дальний угол и дрожать от страха? Вента снова глаза закатила... — Терри, я прекрасно понимаю, что вопрос вашей свадьбы уже решен, но помолвка ещё не состоялась. Вам не следует давать поводов для сплетен, это навредит репутации Эмелис. Я не выдержала и потупилась. Вопрос свадьбы решен? Нет, умом я это понимала — иначе с чего бы королю называть меня будущей невесткой и давать книги «для внутреннего пользования», но... одно дело понимать и совсем другое слышать из чужих уст. — Но ведь Эмелис пойдёт не одна, а с компаньонкой, — парировал Кир. И уже тише, с заметным смешком: — Неужели вы не сможете приструнить какого-то нахала, госпожа Вента? Графиня громко фыркнула, а моя улыбка стала стократ глупее, чем прежде. — Ваши манеры, дорогой внук, отвратительны! — выпалила старушка. Кир возражать не стал, более того — кивнул. За что схлопотал предельно строгий взгляд и тихое: — Терри, шутки шутками, но, если тебе так хочется прогуляться в компании Эмелис, держи себя в руках. И об этикете не забывай! — Без проблем! — заявил брюнет. Тут же отпил чаю и спросил подчёркнуто ровным тоном: — С чего начнём экскурсию? Может быть, с Большого тронного зала? Там великолепная лепнина, потрясающие мозаики и удивительной красоты фрески. Вента включилась в игру моментально. — Да, я тоже о Большом тронном зале подумала, — кивнула старушка. — Если не ошибаюсь, часть фресок рисовал сам мастер Вилевич? — Всё верно, госпожа Вента, — ответил Кир. И уже мне: — Госпожа Эмелис, вы знакомы с творчеством мастера Вилевича? Его лучшая картина — «Красный овал» — столько шума в своё время наделала... Я всё-таки не выдержала — рассмеялась, а младший принц отставил чашку, поднялся из-за стола, чуть поклонился и спросил: — Ну так что, идём? — Он был чрезвычайно серьёзен, но глаза смеялись. Я кивнула. Да, любимый, с тобой хоть на край света. В этот момент казалось — держаться в рамках будет легко, но... Младший принц мелочиться не стал, он показывал всё! Залы, переходы, галереи. Фрески, колонны, тонкий декор и позолоту. Картины, скульптуры, мозаики... в общем, действительно всё! Всё то, чего я не замечала, потому что моё внимание было отдано одному-единственному человеку — Теридану-Кирстену из рода Донтор... Малочисленные придворные и редкие стражники взирали на нашу троицу большими глазами. Все встречные неизменно сбивались с шага, холёные лица вытягивались. Те, кому хватало смелости поприветствовать их высочество и дам, одна из которых состояла с королевской семьёй в прямом родстве, непременно начинали заикаться. Мы, как люди воспитанные, делали вид, будто всё в порядке, будто нас ничуть не заботит происходящее. Впрочем, реакция благородных и родовитых действительно не волновала. Разве что госпожу Венту, которой выпало несчастье следить за соблюдением приличий. Кирстен болтал без умолку. Рассказывал об убранстве, об архитекторах и мастерах, которые трудились над тем или иным залом, о важных исторических событиях, которые происходили в этих стенах. Лишь когда младший принц в который раз перепутал веанский стиль в декоре Малой обеденной залы с буарнским, а после назвал фреску работы мастера Кулинта картиной кисти мастера Жоарна, я начала догадываться: половина из того, о чём рассказывает мой синеглазый тиран, — враки. Он просто сочиняет! Просто придумывает! И... веселит заодно. О Всевышний! Ну конечно! Откуда принцу, горячо увлечённому магией, знать все эти архитектурные фитюлечки и финтифлюшки? С тем же успехом можно ожидать от Кирстена знания истории женской моды и современных тенденций во флористике. Зато теперь ясно, почему придворные столь дружно таращат глаза и спотыкаются. Им, как кому бы то ни было, известно, что младший принц человек не публичный и во дворце этом раз в сотню лет бывает. Он последний, кто мог бы провести тут экскурсию! — А вот этот зал, выполненный в старом, как его называют, имперском стиле, в действительности чистая аллегория, — бодро вещал Кирстен. — Мастер Хортье, который выступал главным декоратором помещения, известный символист, и в этой работе, по признаниям самого мастера, он пытался выразить нежность чувств. Видите во-он те кружочки под потолком? Они символизируют воздушные поцелуи. А во-он те, что у нижнего плинтуса... — Терри! — перебила госпожа Вента возмущённо. И уже спокойнее, но не менее строго: — Ваше высочество, я думаю, это крайне интересно, но не существенно. И так каждый раз! К концу экскурсии, которая была довольно долгой, но пролетела как один миг, подобные стычки бабушки и внука стали случаться с частотой один объект любопытства — одна стычка. Я же всю дорогу мечтала о веере! Огромном! Потому что прятать улыбку было невероятно трудно. Шторм, зародившийся в сердце, когда онемевший от встречи боевик касался губами моих пальчиков, нарастал... Девятый вал был гораздо ближе, нежели хотелось. — Теридан, вы самый несносный молодой человек из всех, каких мне когда-либо доводилось встречать! — выпалила графиня, когда Кирстен в очередной раз о символизме заговорил. Старушка была действительно сердита и сильно напоминала расхорохорившегося воробья. Кирстен ответил на выпад госпожи Венты поклоном и шальной улыбкой, а моя компаньонка окончательно разозлилась. — Думаю, нам лучше найти другого провожатого, — сказала графиня строго. Бросила быстрый взгляд на меня. В глазах пожилой леди отчётливо читалось: не смей перечить, Эмелис! — Думаю, у вас слишком доброе сердце, чтобы поступить со мной столь сурово, — отозвался принц. И улыбка на его губах вспыхнула такая, что... В общем, зря он вот так улыбнулся. Очень зря! Потому что королевская тёща окончательно выдержку утратила, взвизгнула на полдворца: — Да оно у меня каменное! Графиня, конечно, тут же осеклась и сделала вид, будто молчала последние лет сто, но было поздно. Малый зал, в котором состоялся этот разговор, примыкал к холлу, где отирались чиновники, мечтавшие встретиться то ли с Вонгардом, то ли с Кристоном, то ли с кем-то из особо важных министров. И на крик госпожи Венты повернулись все. Вообще все! — Бабуль, заметь, мы с Эмелис ни разу не сорвались, — поддел старушку Терри, а я вдруг поняла... это месть! Банальная месть за все те шпильки и остроты, которыми сыпала графиня прежде. Ну или за то, что проболталась Вонгарду о засаде, которую на нас у её замка устроили. И хотя ситуация была не слишком красивой, я не могла не хихикнуть. Королевская тёща мыслила в том же направлении. Но вместо того, чтобы обидеться на внука, повернулась ко мне и сказала: — Ты не хихикай, ты запоминай! Твой будущий муж, как не трудно догадаться, относится к тому типу мужчин, пилить которых себе дороже! Я не выдержала и рассмеялась в голос. Я, в общем-то, и не собиралась его «пилить». — Прогулка закончена, — отчеканила Вента. Компаньонка развернулась, сделала шаг к арочному проёму — тому, что уводил в соседний, совершенно пустой зал. И мы с младшим высочеством даже собрались последовать её примеру, но со стороны заполненного чиновниками холла прозвучало: — Госпожа Эмелис, подождите! Я невольно вздрогнула и споткнулась и как-то не сразу заметила, что их высочество плавно перетёк в сторону, полностью загородив от того, кто отделился от толпы и устремился навстречу. Много позже, вечером, нежась в объятиях самого лучшего мужчины во всех семи мирах, я выведала причины этого поступка: у Теридана-Кирстена из рода Донтор просто сдали нервы. Да, события последних дней были предельно болезненными не только для меня, но и для Кира — правда, в этом боевик сознаваться уже не стал, отшутился. Зато там, в Малом зале, я искренне недоумевала. Ведь к нам шагал не абы кто, а глава дурборского магического Ордена, господин Лаун! Узнать его было проще простого: во-первых, никто, кроме архимагов, белоснежные хламиды не носит; во-вторых, я не раз портреты Лауна в газетах видела; в-третьих, о нём в учебниках по истории магии писали. Совсем чуть-чуть, но всё-таки. Он был высок и худощав, точь-в-точь как архимаг нашего, верилийского Ордена Центрус. Центрус в своё время шутил, что подобное телосложение и ранняя старость из числа профессиональных заболеваний. Мол, работа все соки выжимает. Правда, сам Центрус был далеко не стар, равно как и его дурборский коллега... — Госпожа Эмелис, — вновь позвал Лаун, приблизившись. На Терри, который всё-таки отступил, позволяя главному магу Дурбора увидеть гостью, глянул насмешливо. — Госпожа Эмелис, мы не представлены, но вы простите мне бестактность, верно? Я присела в реверансе и ответила: — Рада знакомству, господин Лаун. Мужчина улыбнулся. И хотя ему было совсем необязательно проявлять светские манеры, протянул руку. — Вы позволите? Я, разумеется, позволила. Хотя было очень странно чувствовать прикосновение губ архимага к пальчикам, потому что... ну не приняты в нашей среде такие жесты. — О, господин Лаун! — встряла в междусобойчик графиня. — Как поживаете? — Прекрасно поживаю, госпожа Вента, — ответил мужчина. — Получше многих. Компаньонка хотела сказать что-то ещё, но тут у Лауна запас хороших манер кончился. Архимаг банально проигнорировал приоткрытый рот королевской тёщи и обратился ко мне: — Эмелис, дорогая моя, я в курсе твоей ситуации, но знаешь, это не дело. Мои брови медленно поползли вверх, но удивиться как следует не успела, потому что архимаг продолжил: — Девять с половиной лет учёбы, и что? Ты действительно готова остаться без диплома? — И в ответ на мой откровенно изумлённый взгляд совершенно неожиданное: — Хорошая моя, не дури. Я видел твой табель и черновики дипломной. Сдавать практику тебе незачем — твоё «отлично» не обсуждается, но всё остальное сдай, а? Мне, конечно, было что ответить, но... да, Эмелис из рода Бьен просто стояла и хлопала ресницами. Потом перевела взгляд на Терри — младшего принца ситуация, кажется, совсем не удивила, она его забавляла. Чуть-чуть, самую малость, так что никаких улыбок, лишь уголки губ подрагивают. — А моя дипломная... мои черновики... они разве не... — Нет, — перебил архимаг. — Дипломную работу, равно как и конспекты, собирались отправить не с багажом, а отдельной посылкой, во избежание так сказать. Но не успели. Так что завтра придёшь в резиденцию Ордена и заберёшь. Заодно сроки сдачи экзаменов обсудим и формуляры заполним. — Какие формуляры? — вконец растерялась я. А вот архимаг Лаун остался невозмутим, как сытый дракон. — Ну как это какие? Хорошая моя, ты разве не знаешь, что каждый маг, проживающий на территории королевства, обязан пройти регистрацию в Ордене. В твоём родном королевстве, насколько мне помнится, порядки те же. И снова я не выдержала, снова потупилась. Почувствовала, как жар смущения заливает щёки, но справиться с предательским румянцем не сумела. Зато с голосом совладала... — Я не проживаю в Дурборе. Я здесь временно, в гостях. — А что я могла ответить? Помолвки с Кирстеном не было, и распространяться о том, что она однажды состоится, как минимум глупо, как максимум — очень неприлично. Облачённый в белоснежную хламиду мужчина тихо рассмеялся. — Ну да... ну да... — многозначительно протянул он. Я бросила взгляд на Терри, вот только разубеждать архимага мой спутник не собирался. Он был по-прежнему невозмутим, ну и уголки губ, как и раньше, дрожали. А я вдруг осознала один момент: Терри, он ведь тоже недоучился, но возвращаться в академию явно не стремится... Разумеется, я спросила: — Господин Лаун, а Кирстен? Кирстен тоже будет сдавать экзамены экстерном? Собеседник заметно посуровел, и голос прозвучал куда менее доброжелательно, чем прежде: — Нет. Кирстен экзаменов сдавать не будет. Я вновь взглянула на Терри — боевик повеселел. Теперь уголки губ дрожали куда более выразительно. От взгляда архимага сей момент тоже не укрылся, и в тишине Малого зала прозвучало: — Ничего смешного, ваше высочество. — Согласен, — отозвался Кир, а я... — Господа, что происходит? — Ничего особенного, — сказал Лаун. — Просто ты, Эмелис, покинула академию по... эм... семейным обстоятельствам, а у их высочества другой случай. И он, в отличие от тебя, экзамены сдавать не может. И диплом ему не светит! Я вопросительно изогнула бровь, а спустя миг услышала: — Господин архимаг пытается сообщить вам, госпожа Эмелис, что меня исключили из академии. — Что?! Вот теперь я смотрела на Кира и только на него. На мой шок один из лучших студентов дурборской академии магии отвечал самой шальной из всех шальных улыбок. — Меня исключили, — повторил он. И пояснил, одаривая шутовским поклоном: — За дебоши. О Богиня! Скажи, что мне это чудится! — Но как? — выдохнула я. Потом всё-таки вспомнила, что мы в обществе, спросила как полагается: — Но господин Теридан, как такое возможно? Неужели у господина ректора хватило смелости исключить из академии... принца. — Нет, ну что вы, госпожа Эмелис. Единственное, на что хватило смелости у господина Морвена, это позвать архимага. — И я по-прежнему не вижу здесь ничего смешного! — встрял тот самый архимаг. О Всевышний! Да, я тоже ничего смешного в этой ситуации не видела, но я не могла не улыбнуться. Нет, ну это же просто в голове не укладывается! Исключили. Принца. За дебоши! — Это из-за инцидента у женского общежития? — спросила у Лауна. — Нет. Общежитие я бы простил. Но после того, как этот молодой человек снёс полстены в лекционной аудитории, закреплённой за профессором Ликси... — Что?! Нет, предела моему изумлению не было. Стало быть, вот она, причина ужасного грохота, который сопровождал мой побег. — Я не нарочно, — сообщил Кир. — Просто мне выбора не оставили. Я не мог бить по девчонкам, потому что, несмотря на общий щит, существовала опасность кого-нибудь задеть. А так как отступать от двери они не собирались, пришлось искать другой выход из аудитории. После этих слов смеяться действительно расхотелось. — Но аудитория Ликси на втором этаже, — выдохнула я. А заметно посерьёзневший принц пожал плечами и ответил: — Зима снежная, сугробы высокие. Да, я прекрасно помнила, где мы, равно как и о том, что мы не одни. Но всё равно не выдержала: — Ты что? Ты совсем с ума сошёл?! — Вкупе с недавней прогулкой по обледеневшему карнизу... в общем, снова его убить захотелось. Причём прямо здесь и сейчас! — Да тише вы! — шикнула Вента. Я, конечно, тут же взяла себя в руки, хотя разум подсказывал — поздно. Первую порцию слухов мы с младшим принцем уже заработали. Кстати, а ведь о способностях Теридана из рода Донтор к магии в официальных источниках тоже не слишком-то упоминалось. Вернее, по официальным данным, младший сын короля Вонгарда проходил как маг с низким уровнем дара. Интересно, как скоро королевская семья даст опровержение этой информации? И какая реакция за этим последует? — Что ж, Эмелис, раз мы всё решили, жду тебя завтра. К полудню, — сказал Лаун. Я подтверждать встречу не спешила — вопросительно смотрела на Терри. — Отведу, — выдержав паузу, с улыбкой сказал принц. Архимаг хмыкнул и важно откланялся. И уже удалившись шагов на пять, развернулся и спросил: — Кстати, ваше высочество, счёт за разрушенную стену кому отправить? Вам или их величеству? — А без разницы, — не смутился принц. — Договорились! Глаза архимага хищно блеснули, но я значения не придала. Кир, кажется, тоже. Боевик повернулся к бабушке, отвесил той учтивый поклон, после с тем же почтением поклонился мне. — Дамы, вы хотели вернуться в жилое крыло? — галантно вопросил он. Мы с госпожой Вентой дружно кивнули. Не знаю, на что рассчитывал Терри, но кажется, просто не ожидал от главы Ордена подлости. Ведь эти двое, если верить Венте, состояли в довольно близких отношениях. Лаун все эти годы лично курировал студента из королевского рода, но не из-за титула (архимаг вообще с аристократией не дружит и высокое происхождение скорее минус в его глазах, нежели плюс), а ввиду особой одарённости Кира. И, если верить той же Венте, Лаун видел в синеглазом высочестве своего преемника. А с Вонгардом архимаг едва ли не на ножах был. Тем не менее передать счёт за разрушенную стену именно королю главный дурборский маг не постеснялся... Узнали мы об этом через два часа. Как раз успели вернуться в мои покои, отобедать и выпить чаю. А едва расселись по диванчикам и начали обсуждать завтрашний визит в резиденцию Ордена, дверь распахнулась, и на пороге возник он! Их величество Вонгард Третий из рода Донтор собственной персоной. Настроение короля было... своеобразным. В глазах цвета изумрудов сверкали молнии, на гладковыбритых щеках играли желваки, ноздри раздувались, и казалось, ещё немного, из них не то что пар — огонь вырвется. Поздороваться их величество не соизволил, однако голос прозвучал на удивление мягко... — Это что? — вопросил монарх, показывая всем присутствующим сжатый в кулаке клочок бумаги. Младший принц оттянул пальцем ворот рубашки, шумно выдохнул и лишь после этого ответил: — Отец, я всё объясню. — Ты же мне в прошлый раз всё-всё объяснил... — Теперь голос владыки Дурбора звучал ласково. И это... это было жутко! Я невольно поёжилась и придвинулась к Киру, который сидел рядом. Глупый жест, однако что сделано, то сделано. — Отец, всё не так страшно... — Да что ты говоришь... — Король улыбался, и эта улыбка напоминала оскал боевого виверна. — Лучше сразу скажи, о чём ещё я не знаю? — Вот теперь ты знаешь абсолютно всё, — отчеканил Кир и обвил мою талию рукой. Поверил король или нет — понятия не имею. Тем не менее от сына отстал и обратил взор на меня. — Эмелис, ну ладно я, старый, обременённый государственными заботами человек. Но ты... умница, красавица, маг-защитник с высшим уровнем дара, дочь умнейшего человека в Верилии! Как ты-то на этого... этого... афериста клюнула?! Умом я понимала, что лучше промолчать, но, видимо, дохлый тролль за язык дёрнул. — Он предложил сделку, от которой я не могла отказаться. Монарх застыл, переспросил тихо: — Что? — Меня ужасно доставали боевые маги, и Терри предложил притвориться влюблёнными, чтобы... Злость Вонгарда в момент улетучилась. Владыка Дурбора закатил глаза и простонал: — И в кого ты такой уродился! Я закусила губу, а вот Вента не сдержалась, хихикнула. Кир тоже улыбался, но смотрел при этом не на папу, а на меня. Мне же и сообщил: — Болтушка. Я кивнула, сказала беззвучно: — Люблю тебя... Младший принц притянул ближе, привычно зарылся носом в мои волосы. Сердце тотчас наполнилось теплом и щемящей нежностью. О Всевышний, я не устаю благословлять тот день, когда этот несносный боевик подкараулил у административного корпуса и сказал: «Эмелис, они не отстанут. Есть только один способ решить проблему. Нужно объединиться. Ты и я. Вместе. Пара». — Ох уж эти влюблённые, — вздохнул резко повеселевший монарх. Трёпка отменилась, однако уйти просто так, без шпильки, Вонгард не пожелал... — Кстати, Терри... когда в следующий раз будешь гулять по карнизу, ты хоть амулет «невидимости» надень. Ну или свои регалии хотя бы. А то вчера стража успела боевую тревогу поднять, прежде чем тебя опознала. Вот зря я в этот миг на госпожу Венту взглянула. Очень зря! Лицо Кировой бабушки вытянулось, рот приоткрылся, брови взмыли вверх и скрылись под кружевом чепца. — Терри по карнизу? — переспросила старушка изумлённо. А потом, кажется, сообразила, под чьими окнами тот карниз расположен... Глаза Венты сузились, губы превратились в тонкую, тугую линию, кулаки сжались. Ох, ну почему же нам так не везёт?!