F22.8 / F63.9

Part 31

— Как ты мог? — прохрипел Юнги, выпустив из рук пистолет, который тут же с грохотом приземлился на паркет. — А я... Боже...

* flashback *

— Юнги, я не говорю о том, что Чимин – Стихийник. Но мы должны быть готовы к тому, что он... — Намджун осёкся и посмотрел чуть виновато. — Что он, чисто теоретически, Юнги, как-то связан с убийцей. И если это так, нам нужен план действий, о котором, кроме нас с тобой, никто не будет знать.— Всю жизнь, — чуть погодя, выдохнул Юнги и погрузил лицо в ладони. — Я знаю Чимин-хёна всю жизнь. Чонгук-хёна с первого класса начальной школы, но, считай, тоже всю жизнь. Они были одноклассниками, а я... Блин, до сих пор не понимаю, почему они приняли меня к себе, — он подхватил палочки и начал лениво перемешивать рамён. — Мы немного отдалились, когда они закончили старшую школу. Чимин-хён ушёл в академию, Чонгук-хён в университет, мне же оставался один год, но мы всё равно благополучно потерялись на восемь лет. А потом случилось первое убийство, и я, узнав подробности, вцепился в это дело. Чимин-хён тоже вцепился, — он взял в руки пиво и отпил из бутылки. — Я страшно скучал по Чимин-хёну все эти годы, но, учитывая обстоятельства, пришёл к выводу, что Чонгук-хёну я нужен больше. Поэтому я и сблизился с ним. Мы...— Вы вместе, — закончил Намджун, а тот поднял на него глаза. — Но у тебя Чимин на заставке, и это тоже что-то значит. Я прав? — Юнги слабо кивнул. — Рядом с Чонгуком ты в опасности, но всё равно защищаешь его, и это... — тон Намджуна был наполнен гордостью. — Ты очень сильный, Юнги. Я бы никогда так не смог, — офицер повернул голову на окно. — Я понимаю, поверь, правда понимаю, что Чимин много значит для тебя. Но Чонгук сейчас под прямой угрозой, — моргнув пару раз, он еле слышно прошептал: — Вы с Чонгуком под угрозой.— Хён, — перебил Юнги. Он звучал твёрдо и непоколебимо, бесстрашно. Намджун, удивлённый услышанной интонацией, перевёл на него взгляд и вопросительно кивнул. — Думаю, я могу предложить одну идею.Юнги даже представить себе не мог, что Чимин способен убить кого-то. Да, он всегда был резким и грубым, да, он был мстительным, готовым пойти на всё ради дорогого человека, но ведь речь шла о шести убийствах. Шесть человек – мама и папа Чонгука, младший братик Дже, близкие друзья – Седжин и смотритель, и плюсом его, Юнги, двойник. Это просто не укладывалось в голове.— То, что я сейчас скажу... — Юнги осёкся и поджал губы. — Не думай, что я всерьёз считаю, что Чимин-хён убийца... — Юнги, — начал подгонять Намджун.— Я очень хорошо его знаю. Если ты зажмёшь его в углу и ткнёшь носом в улики и доказательство его виновности, он не станет тебе ничего рассказывать. — К чему ты клонишь?— Люди не любят рассказывать, они любят возражать², помнишь? — Юнги, облокотившись о стол, сцепил руки в замок и сложил на них подбородок. — Предположим, ты найдёшь эти доказательства, поймёшь мотив. Что ты станешь делать для того, чтобы заставить его признаться? — Намджун заинтересованно прищурился. — Если заявить хёну, что он – Стихийник, ничего не произойдёт. Он найдёт способ выкрутиться, — Юнги не нравилось то, что он собирается сказать, но другую идею он пока не мог предложить. — Но что будет, если мне уверенно так заявить, что убийца – это я? Если он действительно Стихийник или знаком с ним, он начнёт протестовать. — Он может даже молчать. Его в любом случае выдадут эмоции. — Да, — легонько кивнул Юнги. — И только я, человек, который знает его лучше всех, смогу это заметить.— Код – красный, — бросил Намджун. Юнги непонимающе нахмурился. — Давай договоримся. Как только я произнесу это, ты начнёшь действовать. — Не думаю, что это пригодится. Чимин-хён не...— Юнги, — строго сказал офицер. — Я тоже искренне надеюсь, что это не понадобится. Но если я найду доказательства, если я буду на девяносто девять процентов уверен, что Чимин или убийца, или соучастник, мы обязаны будем закрыть его. Я не шучу сейчас, слышишь? — он помотал головой. — Когда я озвучу «Код – красный», тебе придётся действовать, будешь ты этого хотеть или нет, — а потом протянул Юнги руку. — Ну так как? Идёт?Юнги был против, Намджун видел это по выражению его лица. Офицера самого этот разговор выводил из себя, но у них обоих была причина держаться и бороться дальше. Одна-единственная важная причина, из-за которой они не могли позволить себе сдаться.— Чонгук, — прозвучало со стороны Намджуна. Жестокий, но эффективный приём – надавить на больное.Только Чонгук был для Юнги дороже Чимина. Первого он любил искренне, неопошленно, но всем сердцем, второго – тихо, скрытно, но до безумия, истерик, ежедневных срывов. Тэхён как-то сказал: «Это не та любовь, о которой хочется кричать на весь мир. Это любовь, из-за которой ты несчастен». Юнги был несчастен из-за любви к Чимину. Тот был стопроцентным натуралом, неоднократно высказывающим мысль, что гомосексуализм – это ненормально. И сколько бы Юнги ни объяснял, что у любви нет пола, что люди влюбляются не по желанию и без цели, Чимин был непоколебим. Раз за разом, день за днём, он топтал его любовь и преданность, но Юнги всё понимал и никогда не давил на него. Никогда не говорил о своей влюблённости, никогда не требовал чувств взамен, хоть и находиться с ним рядом и не иметь моральных сил на то, чтобы сказать ему правду, было крайне тяжело. И только Чонгук помогал – одним своим присутствием залечивал раны. Они оба – и Юнги, и Чонгук – осознавали, что любят друг друга, но не влюблены. «Между этими понятиями колоссальная разница. Между нашей связью и нашими чувствами к Тэхёну и Чимину – пропасть», – постоянно напоминал Чонгук. Однако это всё равно не останавливало ни того, ни другого. Ни у одного из них ни разу не проскочило и мысли о том, чтобы прекратить эти странные отношения, ведь было понятно, что по одиночке они не продержатся. Чонгук и Юнги не были парой, и не могли ей стать в будущем, ведь касаясь друг друга, всегда думали о других и мысленно были в чужих объятиях. — Ты слышал, что я сказал? — прервал размышления Намджун. — Чонгук.Чонгук, повторил про себя Юнги.Для того, чтобы дать офицеру согласие и закрепить его рукопожатием, потребовалась одна секунда.