Луна и солнце

что-то намечается.

— Хан Джисон, ты наглая задница которой я сейчас всеку. — говорю я угрожающе и мой парень, о чудесные слова, что греют душу, понимает что я не шучу.
— Но я не сделал ничего незаконного. — оправдывается он и мне волком выть хочется потому, что:
— Да, ты просто забрал меня после пар из аудитории, чего я не просил делать, и огласил всему моему потоку что «Здраствуйте, я Хан Джисон и Ли Минхо мой парень». — говорю я, закатывая глаза. — А так, милый, ты не сделал абсолютно ничего. — заканчиваю я с сарказмом, на что Хан виновато улыбается.
— Ну и что такого? — снова спрашивает меня он и мне, честно говоря, уже ни о чём говорить не хочется. — Я просто хочу чтобы все знали, что ты мой. — ну и как мне на него обижаться? Он смотрит по доброму, за объятиями тянется, улыбается неловко. — Ну прости, ладно? — говорит он как-то слишком виновато, прижимая меня к себе. Я лишь утыкаюсь носом ему в шею, наслаждаясь моментом. Есть чем наслаждаться. — Только не злись. — шепчет он. — Ты мне слишком сильно нравишься, я не могу с собой ничего поделать. — добавляет он совсем тихо, на грани слышимости.
— Эй, Джисон-а. — он только мычит, ну что за ребёнок. — Мы прямо перед всем университетом, мне неловко. — но он ничего не делает. — Эм, отпусти меня. — он снова мычит.
— Только если поцелуешь. — ещё чего.
Я беру его за щёки и тяну к себе, а затем просто целую в щеку.
— Хватит с тебя. — бегу вперёд, не хочу чтобы видел как я раскраснелся.

Кажется, в жизни всё налаживается. Он же, некогда ошарашенный, подбегает ко мне, проезжается по моему левому запястью и переплетает наши пальцы. Ничего лишнего больше не тревожит. Я себя больше не тревожу. Нашим отношениям чуть больше недели, но за это время я ни разу не почувствовал себя опечаленным ни на йоту. Что-то пустое внутри начало наполняться исцелением.
Мы вместе, держась за руки входим в кафе и я, последний раз подставляя щеку для поцелуя, желаю ему хорошей смены, а сам иду за свой столик где теперь каждый день красуется ваза с цветами. Я не знал что Джисон-и может быть романтиком. Феликс кратко со мной здоровается и я всё ещё ощущаю ту огромную стену из неловкости, что выстроилась между нами, но больше терпеть это не собираюсь.
— Ёнбок-и, — тихо говорю и он буквально дёргается, ведь его так больше никто не называет. — может, эм, — будет ли правильно просить его об этом? — может мы сегодня поговорим? — он медленно поворачивается ко мне, совсем запоздало и словно совсем против воли:
— Ты правда хочешь поговорить? — голос его хриплый и низкий до запретного. — Ладно, — он смотрит куда угодно, только не на меня, бегая взглядом по полу, — поговорим. После смены.
Он улыбается мне, так же кратко, но важно, что он вообще это делает, а это прогресс огромный и я, несдержавшись, подрываюсь и обнимаю его, прижимаю близко-близко.
— Спасибо. — шепчу ему куда-то в шевелюру, ощущая как меня спустя несколько секунд мягко обнимают в ответ. — Мне тебя не хватало. — он прибавляет силы объятиям:
— И мне тебя.
Да, всё действительно налаживается.
Ликс уходит принимать остальные заказы, а мне тем временем Хан приносит капучино где нарисовано сердечко и это крайне мило. Это буквально мелочь, но приятно кошмарно.