Луна и солнце

покажу тебе себя.

Джисон на удивление быстро засыпает, а у меня не выходит. Так что я просто вырываюсь из его довольно крепких объятий, беру пачку сигарет из кармана джинсовки и, натягивая чёрное худи моего парня, тихо выхожу из комнаты. В голове всё гудит, перемешиваясь, путается только разобранное и осмысленное. Конечно же, я направляюсь на крышу. «Что это, тату?». Если бы. Эта гадостная отметина портит жизнь даже сейчас, когда всё наконец-то стадо налаживаться. А ночное небо всё-таки до ужаса красивое и, если бы не все проблемы, что вновь и вновь нависают, я наслаждался бы видом всей душой. Так и хочется расправить руки в разные стороны, вдохнуть свежий воздух полной грудью и чувствовать себя максимально свободным, счастливым. И если со вторым скоро всё наладится, то с первым придётся возиться долго — прошлое не хочет меня отпускать. Или я его?
Яркие и такие недосягаемые звёзды, вот бы достать с неба одну — для него. Такую же светлую, как и он. Думаю, он был бы счастлив.
Хотя, даже самая яркая звезда меркнет на фоне Хан Джисона — моего личного солнца. И от осознания этого в груди расцветает странное чувство, описать которое я просто не в силах.
В комнату я вернулся только под утро, когда начало светать и стало слишком холодно. Его в комнате уже не было, а на телефоне было оповещение об одном пропущенном звонке. Он наверняка знал где я, но не поднялся ко мне. Это вполне ожидаемо. «Что у тебя здесь, на левом запястье?», — зачем ты это спросил? Зачем ты полез к моему запястью? Зачем ты полез к этой чёртовой метке? «Партак», — зачем я это ответил? Дурак, какой же я дурак. — «Я не могу тебе его показать сейчас», — конечно не мог, ты бы всё понял. «Почему ты его не перебил?», — я и сам не знаю, Джисон-а. Это ведь партак всей моей жизни.

Господи. Почему всё так? Почему мы снова говорим о проблемах в отношениях на паре? Будто тем других нет для разговора. Все так увлечённо что-то обсуждают, а у меня сердце щемит от того, что произошло, не позволяя даже слов в предложение связать. И этот наглец Чанбин смотрит на меня так, словно я преступление какое-то сделал. Кто-то поставил ему синяк под глазом, так и надо, будет знать. Джисона в университете я ещё не видел, а сейчас уже третья пара и он, как обычно, должен был бы мелькнуть передо мной раз сто, если не больше. Я сказал бы, что это крайне странно, но после вчерашнего, думаю, это более, чем нормально.
— Со Чанбин. — взрываюсь я прямо в середине пары потому, что мне надоело чувствовать, как во во мне прожигают дыру взглядом. Что послужило причиной такого внимания? — Может ты прекратишь сверлить меня? — он только хмыкает, но взгляд так и не отводит. Раздражает своим высокомерием.
— Хочу и буду. — хрипит он. — Передай Хану привет, я не успел должным образом. — и что это, чёрт возьми, должно значить? Со, наконец-то, перестаёт и мне становится спокойнее. Вроде бы.
Бесит, как же бесит. Раздражает, выводит из себя. Хан не отвечает ни на звонки, ни на сообщения, его нигде не видно и его одногруппники тоже не знают где он. В груди тусклыми фейерверками взрывается тревога, заставляя пальцы на руках предательски задрожать.
— Алло. — басисто отвечает Феликс. — Что-то случилось?
— Ты не видел Джисона? — нервы шалят, буквально на пределе. Кажется, что не выдержу в следующую же секунду. Это даже начинает надоедать. Собственная нервозность.
— Нет, его смена ещё не началась. Ты забыл? — не забыл.
— Ладно. — скидываю, в голову лезут не самые приятные мысли. А вдруг с ним что-то случилось?
Снова набираю его номер, но слышу только протяжные гудки. Видеть меня не хочет, я уверен. Всё и так сложно зачем он ещё усложняет? Но, что поделать, в этом весь Джисон.