Безумная и прекрасная королева

3. Подозрение

Было тихое ясное утро. Элеонора ещё спала в своей кроватке, когда герцогиня проснулась. Пять придворных нянь тоже спали, расположившись в стульях неподалёку.
Хуана на цыпочках вышла из комнаты и спустилась на первый этаж. Она прошла по дворцу и подошла к двери в конце коридора, у которой стояли стражники.
– Доложите, что я здесь.
Стражники повиновались и скрылись за дверью. Герцогиня было приготовилась пройти вперёд, минуя караул, но они преградили ей дорогу.
– Его светлость примет вас позже, он просил его извинить.
Хуана от неожиданности даже вскрикнула.
– Вы не поняли: там мой муж, а это – мой дворец, и без сомнения, моя страна. Я могу пройти куда угодно и когда угодно! – и она выразительно посмотрела на караульных.
Они были растеряны и испугано переглядывались. Воспользовавшись замешательством, герцогиня быстро прошла между ними.
Дворцовые двери распахнулись и Хуана ворволась в комнату. Вооброжение рисовало страшные картины за доли секунды.
«Не любит? У него любовница? Или любовник? Или всё же устал... Нет, он меня больше не любит!»
Филипп лежал на просторной кровати, накрывшись с головой одеялом. Хуана импульсивно сорвала одеяло и швырнула его в конец комнаты.
На кровати лежал Филипп в обнимку с пуховой подушкой. Он сонно приоткрыл веки и непонимающе уставился на жену.
Хуана была смущена своим необдуманным поступком, и негромко спросила:
– Ты один?
Филипп удивлённо посмотрел по сторонам.
– Не считая двух стражников за твоей спиной и тебя, можно сказать, один.
Герцог знаком показал караулу удалиться.
– С каких пор я не могу посещать твою спальню? – Немного более снисходительно спросила она.
– С тех пор, как я должен заниматься делами государства, любимая. С тех пор, как Англия ставит нам палки в колёса.
– Не с тех ли пор, как я родила тебе дочь? Или, признайся, я надоела тебе?!
– Как ты можешь обвинять меня в том, чего я не совершал? Ты ставишь меня перед выбором: долг или семья. Ты хочешь, чтобы я уделял тебе больше времени, но король Английский и король Испанский – твой отец, к слову, – и десяток других королей, требуют от меня того же! Не будь так жестока ко мне, Хуана. Я люблю тебя также, как и прежде, разве ты не видишь?
Герцогиня краснея, слушала мужа, и к концу речи совсем засмущалась.
– Конечно вижу! Я знаю всё это, знаю, Филипп.
Она не нашлась что сказать и заплакала.
Филипп обнял жену за плечи и положил её прелестную головку себе на грудь.

Так они и лежали молча обнявшись, двое самых счастливых людей в королевстве, которые бывают, когда муж влюблён в свою жену, а жена в своего мужа, и двое самых несчастных, которыми бывают особы королевских кровей, несущие долг перед государством. И с этим долгом они расплатятся лишь после своей смерти.