Рассказы
ШКАФ
Я решил во что бы то ни стало порыться в отцовском шкафу. Дождался, когда он
уйдет из дома, и украдкой проник в его спальню. Прикрыл окно и зажег свет. В
печурке, возле окна, гудел огонь, и в воздухе неприятно пахло паленым.
Деревенский, прошлого века шкаф стоял у стены рядом с кроватью. Когда я смотрел
вверх на его черные резные завитушки, мной овладевал непонятный страх, словно я
имел дело с каким-то дьявольским существом. Я внимательно оглядел широкую и
извилистую замочную скважину, потом начал ковыряться в ней изогнутой железной
проволокой, но сдвинуть засов мне не удавалось. От волнения, а также от того,
что я ощущал, как бежит время, а я не могу осуществить свою затею, меня бросило
в пот. Я выдвинул ящик комода, нашел там два старых ключа и попытался ими
отпереть замок. Ключ, который я слишком глубоко вогнал внутрь, вдруг накрепко
застрял в замочной скважине. Я попробовал вынуть его, но все было напрасно. С
минуты на минуту отец должен был вернуться, и я решил силой выдернуть ключ. Я
уперся в шкаф ногой и что было мочи рванул дверцу на себя. При пятом отчаянном
рывке шкаф внезапно отворился, и на пол вывалилась куча мелких вещей, которые
рассыпались по всей комнате. К моему величайшему изумлению, это были пустые
спичечные коробки, огарки свечей, шпильки для волос, старые пуговицы и еще целая
пропасть бесполезных предметов. Я копался в этом хламе и вдруг услышал, как за
спиной скрипнула дверь: пришел отец. Я вскочил и сердито закричал:
- И не совестно вам в ваши годы подбирать на улице всякий мусор?! - И вне себя
от стыда, бросился вон из комнаты.
В ту минуту я не испытывал ни малейшей жалости к отцу. А ведь он стал копить эти
бесполезные вещи, чтобы хоть чем-то заняться.
Отец не рассердился на меня, что я залез в его шкаф. Он повел себя так, будто
ничего не случилось, и не сказал мне ни слова. Шкаф он освободил от барахла,
разложив его маленькими кучками возле печек, словно хотел показать, что его
коллекция имела только практическую цель: она служила для того, чтобы каждое
утро было легче растапливать печь.
Однако день или два спустя у отца случился тяжелейший сердечный приступ, и
доктор сказал, что нет никакой надежды спасти его. Мы с матерью день и ночь
сидели возле него и покорно исполняли все, что он жестами просил нас сделать;
дышал он с большим трудом, и, чтобы облегчить его страдания, мы обмахивали ему
лицо веером.
