Не так, как кажется

Глава 27. Спасение.

— Поттер, все в порядке? — спросил профессор Снейп, обращая внимание на странную бледность гриффиндорца.
— Да, профессор.
— Уверены? Нам предстоит не увеселительная прогулка.
— Уверен, — ответил Гарри, который ни за что на свете не признался бы в своем состоянии.
— Гарри, мы можем перенести наш поход, — предложил Дамблдор, внимательно глядя на юношу поверх своих очков-половинок.
— Нет! — рявкнул Гарри. — Нет, — уже тише повторил он, чувствуя, как холодеют и немеют руки. Блейз предупредил его, что хотя он и очистил желудок, но часть адской смеси из зелий уже успела попасть в кровь.
Дамблдор сокрушенно покачал головой и первым произнес заклинание аппарации, которое перенесло его в окрестности Азкабана. Следом за ним аппарировали Снейп и Гарри.
«Мерлин», — подумал Гарри, увидев перед собой внушающую неконтролируемый ужас даже издалека громаду тюрьмы. Тяжелые кованые решетки отрезали ее обитателей от остального мира, оставляя им лишь страдания и безнадежность. Гриффиндорец никогда не представлял себе, как на самом деле выглядит древний замок, возвышающийся на скале, с трех сторон окруженный рвом, а с четвертой стороны отвесная скала уходила в бушующее море. Со стороны рва доносилось мерзкое зловоние. Из единственной мрачного вида башни ветер доносил жалобные крики.
Гарри тряхнул головой, прогоняя жуткую картинку, но так и не смог от нее избавиться, представляя себе каково это заканчивать свои дни в компании крыс размером с кролика, в мрачных заплесневелых камерах, среди воплей сошедших с ума сокамерников, получивших Поцелуй дементора.
Приблизившись к замку, Гарри вдруг почувствовал, как сдавило грудь, как странный холод сковал тело, замораживая все чувства и желания кроме одного-единственного — поскорее убраться отсюда.
— Поттер, ты готов? — спросил Снейп, почувствовав колебания гриффиндорца.
Юноша сглотнул и медленно кивнул.
— Когда проникнешь внутрь, постарайся абстрагироваться от всего, что увидишь и услышишь внутри. Двигайся прямо к цели и поменьше смотри по сторонам, — инструктировал его Дамблдор.
— Помни, что портал ты сможешь активировать только, когда вы будете вдвоем, — добавил слизеринский декан, протягивая ему галлеон на цепочке и демонстрируя, как активировать его. Как только ты это сделаешь, мы сможем переместиться к тебе.
— Если что-нибудь пойдет не так, немедленно уходи оттуда. Нет смысла попусту рисковать твоей жизнью, — продолжил директор.
— Я понял, не волнуйтесь, — ответил Поттер, мгновение спустя обращаясь в великолепную черную пантеру.
— Удачи, мой мальчик, — прошептал Дамблдор, глядя вслед сильному зверю, одним прыжком оказавшемуся около рва, в месте, где из-под земли небольшим ключом били сточные воды, выходящие из замка.
— Альбус, он не показался Вам странным? — спросил профессор Снейп.
— Да.
— Тогда почему мы позволили ему пойти туда? — возмутился зельевар.
— Потому что тогда бы он пошел туда и без нашего разрешения. Лучше уж мы будем поблизости и попытаемся оказать ему всю посильную помощь.
Снейп не ответил, но нехорошее предчувствие, появившееся с момента, как он впервые сегодня вечером увидел Поттера, усилилось.
Гарри спустился в ров и, с трудом преодолевая отвращение, поплыл к большой трубе, через которую выходили из замка сточные воды. Он мысленно поблагодарил мастера зелий за заклинание, которое защищало черный мех пантеры от всяких ошметков и прочих органических отходов, с которыми ему придется еще столкнуться, преодолевая тошнотворные объятия канализационных стоков. К сожалению, он не мог использовать никаких заклинаний или зелий для защиты обострившегося обоняния.
Не раз ему пришлось останавливаться, чтобы справиться с тошнотой и рвотными позывами. И все же трижды его выворачивало наизнанку, освобождая многострадальный желудок от остатков зелий. В последний раз организм не выдал ничего, кроме желудочного сока, наглядно демонстрируя свой протест против таких издевательств над зрением и обонянием.
«И Блейз еще боялся, что что-то попадет в кровь. Если я продолжу блевать, как птица-блевунчик, я сдохну здесь от обезвоживания, — подумал юноша, достигая ответвления от основного подземного канала, через которое стекали воды из кухни. — А мне еще казалось, что встреча с Волдемортом была самым неприятным событием в моей жизни. Клянусь, это испытание ничуть не легче».
Думая так, он протиснулся в узкое отверстие мусоропровода и достиг самой ужасной пародии на кухонное помещение. Огромные закопченные кастрюли валялись тут и там на немытом полу. Отвратительный запах испорченных продуктов, смешанный с запахом прогорклого масла, лез в ноздри и мешал ориентироваться. Понятие «гигиена» звучало насмешкой при виде огромных жирных крыс, деловито снующих по двум большим столам, на которых предположительно готовилась пища для заключенных.
«Какая мерзость», — подумал гриффиндорец, слабо рыкнув на одного из грызунов, осмелившегося высунуться из-за кастрюли и угрожающе сверкнуть глазами в его сторону.
Тварь никак не отреагировала и вернулась к прерванному занятию, а именно, к обгрызанию чего-то, отдаленно напомнившего Гарри телячью ногу или, по крайней мере, того, что от нее осталось, позволяя пантере пройти мимо и покинуть кухню.
«И это называется исправительное учреждение. Давно пора переименовать его в один из кругов ада», — прокомментировал шокированный увиденным юноша.
— Где он может быть сейчас? — спросил Снейп, бросая обеспокоенный взгляд в сторону замка.
— Если все идет по плану, то где-то в районе кухни, — ответил Дамблдор.
— Мерлин! Альбус, нам не следовало…
— Согласен, друг мой. Но взгляни, это не Люциус ли Малфой?
Профессор Снейп обернулся и почувствовал, что у него кровь застыла в жилах, когда он узнал в светловолосом мужчине, решительным шагом двигавшемся в сторону замка, бывшего товарища по клубу Пожирателей. Он смог только ошеломленно кивнуть.
— Что будем делать? — хрипло спросил он, когда первая волна ужаса схлынула, и дар речи вернулся.
— Подождем. Что нам еще остается? — ответил Дамблдор. — Если Люциус нас увидит, он сразу же поймет, что мы пришли сюда за Сайфером. Надеюсь только, что они с Гарри не встретятся.
Во второй раз за вечер профессор Снейп почувствовал, как от дурного предчувствия сжалось сердце.
«Мерлин, помоги мне, — прошептал Гарри, с трудом справляясь с головокружением, которое предрекал ему Блейз, и которое настигло его в самый неподходящий момент. — Только не сейчас, умоляю. Драко заслуживает того, чтобы я нашел его отца».
Но высшие силы не вняли его молитвам, и гриффиндорец был вынужден прислониться к стене за колонной, потому что встревоженные дементоры, почуявшие его эмоции даже под звериной шкурой, закружили поблизости, вздыхая и стеная, вымораживая душу и заставляя сжиматься сердце.
«Успокойся и дыши», — скомандовал сам себе юноша. Он постоял несколько минут, собираясь с силами, и, вздохнув, двинулся на слабый свет, льющийся из-за угла. В том болезненном состоянии, в котором он находился в данный момент, поддержание анимагической формы забирало последнюю энергию, иссушая и обессиливая. Адская смесь из зелий неумолимо требовала свою контрибуцию.
Шатаясь, как пьяный, Гарри двинулся дальше, игнорируя леденящий холод, распространяющийся от летающих над самой головой дементоров, задевающих своими отвратительными лохмотьями его уши. Он достиг, наконец, лестницы, ведущей, по словам Дамблдора, в самый нижний уровень подземелий, где содержали психически больных заключенных.
«Как Сириус выдержал все это? — спросил он себя, смаргивая слезинку. — Чувствовать, как по капле из сердца вытекают радость и счастливые воспоминания — это ужасно».
«Давай, Гарри, держись», — сказал он себе, останавливаясь, чтобы перевести дух. В следующее мгновение он уже протискивался в ближайшую скрытую в тени нишу, скрываясь от пары возвращавшихся с обхода колдомедиков.
— Он приехал, да? — спросил один из мужчин.
— Да, к сожалению. Раньше он никогда не появлялся здесь в такое время. Похоже, что-то случилось.
— Знает же, что в это время он без сознания.
— Придется приводить в чувство.
— Ну да. Одна радость, что он компенсирует нам наше маленькое беспокойство.
— Ага, и не забудь, что тебе нравится издеваться над его близнецом, раз уж до него самого ты не можешь добраться. Его собеседник согласно хмыкнул в ответ.
— Хорошее изобретение это зелье «ДементорПрочь», — сказал один из мужчин при виде приближающегося и облетающего их по большому кругу дементора.
— Согласен. Главное, не забывать выпить его перед работой. Хотя, надо сказать, что заклинание ничуть не хуже, одно плохо — оно забирает слишком много магической энергии, зато не надо каждый раз выискивать счастливое воспоминание как для Патронуса, — ответил напарник и, глянув на часы, добавил: — Пойдем, он уже, наверное, прошел контроль на входе.
И колдомедики быстрым шагом направилась прочь, оставляя за спиной еще нескольких неподвижно висящих в воздухе тюремных стражников. Сворачивая за угол, один из них пальнул Патронусом в некстати появившегося рядом дементора.
К счастью, они не поняли, что такое количество этих отвратительных существ привлек Гарри, спрятавшийся в нише за их спинами.
— Мерзкие твари, — донесся до него голос одного из тюремщиков, спускавшихся по лестнице.
Гарри на подгибающихся лапах двинулся следом.
— Займись нашей Спящей красавицей, а я пойду встречу братца, — услышал он.
Когда гриффиндорец достиг камеры, в которой 18 лет содержался Сайфер Малфой, и заглянул в приоткрытую дверь, то он с трудом удержался от крика, увидев на грязной постели жалкое подобие человеческого тела, истощенное и, казалось, испытавшее на себе все возможные эксперименты и опыты, навеянные чьим-то извращенным сознанием.
— Просыпаемся, мистер Малфой, — окликнул мужчину на кровати тюремщик, произнеся заклинание, которое волшебным образом вырвало того из подобия комы.
— Чем обязан, мистер Салливан? — послышался слабый голос пациента, после минутного замешательства повернувшего голову на звук.
— К Вам посетитель, — буркнул колдомедик.
— Сейчас? Немного несвоевременно для ваших игр, разве нет? — шепотом спросил Сайфер. Голос звучал хрипло и надтреснуто, и было понятно, что каждое слово давалось ему с огромным трудом.
Глаза тюремщика зловеще сверкнули: — Играми мы займемся завтра. Вижу, наше последнее упражнение подстегнуло ваше чувство юмора.
— Жду — не дождусь.
— Буду рад угодить, — с неприятной улыбкой бросил мужчина и повернулся к двери, но был остановлен решительным:
— Вы можете пытаться бесконечно, но вам меня не сломить.
Салливан резко обернулся: — Я бы не был так уверен в этом, мистер Малфой. Вы умрете здесь, но не раньше, чем мы испробуем на вас все возможные экспериментальные заклятия, влияющие на психику магов.
— Какая честь, — саркастично заключил Сайфер, тщетно пытаясь сесть на своем жалком одре.
У тюремщика не осталось времени на ответ, потому что в этот момент дверь камеры распахнулась. Гарри прошептал заклинание, сделавшее его невидимым, и ухитрился просочиться следом за вошедшим, спрятавшись в темном углу, где на него никто не мог наткнуться.
— Люциус, — прошептал узник.
— Сайфер, — прозвучал ледяной ответ возникшего на пороге блондина.
— Как всегда приторный одеколон.
— Оставьте нас, — приказал Люциус колдомедикам, которые мгновенно испарились под его испепеляющим взглядом.
— Ты заблудился, — спросил его близнец, — или тебя опять отправили в Азкабан за связь с твоим господином?
— Как ты? — вежливо поинтересовался визитер.
После минутного молчания Сайфер вздохнул и со стоном ответил: — Очень любезно с твоей стороны справиться о моем здоровье. Сегодня, скажем так, мне лучше.
Люциус промолчал.
— Почему ты не развяжешь меня? — спросил его брат, указывая на свои запястья, прочно привязанные к кровати.
— Потому что я здесь не за этим, — ответил, элегантно развернувшись и приблизившись к кровати, Люциус.
— А зачем? Хотел убедиться, что я не сбежал? Как бы я смог, если восемьдесят процентов моего тела сплошная незаживающая рана, я ослеп, самостоятельно на ногах стоять не могу, и свою палочку я не держал в руках уже много лет. Это не считая того, что твои костоломы, Салливан и Морган, держат меня здесь в состоянии близком к овощу на грядке, экспериментируя над моим телом и разумом. Чего ты боишься, Люциус? Что я наглым образом сбегу из этого дивного местечка, в которое ты так любезно упек меня? — заключил Сайфер, обращая незрячие глаза в сторону приблизившегося брата, ориентируясь на звук шагов.
— Ты сам этого захотел, — возразил близнец. — Если бы ты выслушал меня тогда…
— Избавь меня от своих напыщенных речей. Ты просто хотел того, чем обладал я, и без малейшего стеснения забрал это, воспользовавшись ситуацией.
— Нужно было присоединяться тогда вместе со мной к Господину. Ты сам выбрал свою участь. Мы могли обрести безграничные возможности и вдвоем властвовать над магическим миром!
— Ты все еще веришь в эту чушь, — устало перебил брата Сайфер. Легкая улыбка скользнула по его губам. — Как ты себе это представляешь сейчас, когда твой Господин проиграл?
Люциус задрожал от бешенства и выплюнул: — Не волнуйся. Скоро появится новый Темный лорд, еще более могущественный и ужасный, и война снова начнется.
— По-моему, у тебя мания величия, — с издевкой произнес Сайфер.
— Это не я, если ты так подумал. Это мой сын. Он пойдет по моим стопам и исполнит то, что ему предначертано. Церемония состоится на днях.
— Подумать только, я все это время жил, можно сказать, в ожидании того момента, когда мой единственный племянник превратится в чудовище, — саркастично заметил Сайфер, а потом уже серьезно добавил: — Люциус, я поверить не могу, что ты хочешь разрушить его жизнь в угоду своим амбициям. Как ты можешь? Он же твой единственный сын! И он совсем еще мальчик!
— Ошибаешься, прежде всего, он — Малфой!
Услышав его последние слова. Гарри задрожал от еле сдерживаемой ярости. Ему очень хотелось стать видимым и добраться до Люциуса. К счастью здравый смысл возобладал над жаждой мести, и гриффиндорец остался сидеть в углу в надежде, что его сегодняшнее мероприятие вскоре успешно завершится.
— Поверить не могу, что тебе удалось убедить Нарциссу принести вашего сына в жертву, — простонал мужчина на постели, почувствовав, что при звуке имени женщины, которую он продолжал любить даже спустя столько лет, его тело пронзила дрожь.
— Она и не знает, — холодно бросил Люциус.
— Ты не заставишь ее согласиться.
— Можно подумать, что ее желания когда-то играли роль в моих планах, — цинично ответил Пожиратель.
— Ты ублюдок, Люциус. Ты грязный ублюдок, — прошептал Сайфер, глотая слезы.
Поверить не могу, что ты все еще любишь ее! — недоверчиво протянул Люциус. — Забудь ее, ты все равно никогда больше с ней не увидишься! — прокричал он, наклоняясь к лицу близнеца. — Ты для нее мертв! Она думает, что ты сбежал и бросил ее! Как ты можешь надеяться, что она все еще испытывает к тебе какие-нибудь чувства?
— Ты блестяще обставил мое исчезновение, братец, но ты никогда не сможешь заставить меня забыть ее, даже после восемнадцати лет пыток здесь! Воспоминания о ней помогли мне не сойти с ума, ее любовь помогала мне выживать все эти годы, ее образ всегда перед моими глазами, даже если сейчас они ничего не видят! Если ты хочешь, чтобы я забыл ее — убей меня! — в ответ выкрикнул Сайфер, в ярости садясь, наконец, на своем ложе.
— Не волнуйся, это скоро произойдет!
— Ты слишком труслив, чтобы сделать это! — простонал узник, тщетно пытаясь вырваться из железной хватки Люциуса. — Все еще веришь в эти суеверия чистокровных о близнецах?
— Увидим через пару недель, — ехидно ответил Пожиратель, — а пока я постараюсь сбить с тебя спесь.
— Не стоит беспокоиться, завтра этим займется Салливан, — прошептал обессилено его близнец.
Люциус Малфой не ответил. Он развернулся и вышел, с грохотом захлопнув за собой металлическую дверь камеры.
— А теперь ты можешь сказать мне, кто ты, — вслух произнес Сайфер. — Я слеп, но остальные чувства работают прекрасно, особенно слух.
Гарри задержал дыхание. Как он мог обнаружить его? Он прошептал заклинание обращения и, шатаясь, подошел к кровати мужчины, где, наложив запирающее и заглушающее заклятия, сказал: — Я здесь, чтобы освободить Вас.
— А кто освободит тебя, юноша? Мне не кажется, что ты в порядке, — спросил Сайфер, услышав стон боли.
— Давайте решать проблемы по мере их возникновения, — ответил гриффиндорец.
— Кто ты? — спросил Малфой. — Почему ты помогаешь мне? И как, Мерлина ради, тебе удалось попасть сюда?
— Не важно, — прошептал Гарри, опираясь о кровать и с трудом подавляя тошноту. Потом он с усилием спросил: — Как Вы думаете, они вернутся?
— Сложно сказать. Обычно они оставляют меня на ночь в состоянии, подобном коме. Боятся, что я сбегу отсюда.
— Нужно спешить, — еле выговорил Гарри, произнося вслух заклинание, активирующее портал, и вызывая обеспокоенных Дамблдора и Снейпа в камеру.
— Как ты, мой мальчик? — спросил директор, увидев своего ученика на полу возле кровати.
— Поспешим, профессор. Забираем его и уходим, — сказал брюнет, указывая на тихо лежащего мужчину.
— Мы опасались, что с тобой что-нибудь случится, когда увидели, как в тюрьму прибыл Люциус, — сказал Снейп.
Но закончить ему не удалось, потому что его перебил прерывающий от безграничного удивления голос Сайфера: — Сев… Северус, это ты?
— Я здесь, Сай. Держись, все будет хорошо, — ласково ответил зельевар, приближаясь к кровати пленника, который ухитрился снова подняться и сесть. Снейп освободил друга от цепей, которые приковывали мужчину к его жалкому ложу.
— Поверить не могу, — пробормотал тот. — Мне кажется, что это сон. Один из тех, после которых умирает всякая надежда.
— Потерпи, друг мой. Скоро мы будем в Хогвартсе, — прошептал Снейп ему на ухо, поднимая легко, как пушинку. — Мерлин, что они с тобой сделали?
— Северус, подожди. Мне нужен его волос, чтобы сделать двойника, — остановил его Дамблдор и, взяв один светлый волосок, прошептал над ним заклинание. Точная копия мужчины, которого Снейп держал на руках, появилась на кровати.
— Уходим, они возвращаются, — прошептал Гарри.
Снейп с Сайфером на руках, Гарри и Дамблдор, держащиеся за его плечи стояли посреди камеры, готовясь к перемещению, как вдруг гриффиндорцу снова стало плохо. Перед глазами все поплыло, и он всего лишь на мгновение оторвал руку от плеча Снейпа, но, к сожалению, в тот самый момент, когда Дамблдор активировал портал. Когда туман перед глазами рассеялся, Гарри понял, что остался в камере один.
Потратив последние силы на то, чтобы стать невидимым, он еле дотащился до ближайшей стены, когда дверь камеры распахнулась, и на пороге появились колдомедики.
Они оба приблизились к кровати, на которой лежала точная копия их любимой жертвы, и один из них произнес заклинание, снова погружающее пациента в подобие комы.
Между тем, Гарри ухитрился выскользнуть наружу и достичь ниши, в которой он прятался, когда только явился сюда. И как раз вовремя, потому что тюремщики покинули камеру и начали вечерний обход.
Гриффиндорец в нише старался восстановить дыхание и дождаться пока зрение вновь обретет резкость, чтобы двинуться дальше. Задача почти невыполнимая, потому что он чувствовал, что находится на грани потери сознания.
«Давай, Гарри, коридор, кухня и канализационная труба… а там ты будешь свободен, — чувствуя как колотится сердце и снова вспоминая предупреждения Блейза, скомандовал он сам себе. — Похоже, я не смогу», — безнадежно подумал он, понимая, что таким слабым, безвольным и не способным владеть собственным телом он не чувствовал себя даже после битвы с Волдемортом.
Внезапно он почувствовал леденящий холод, сковавший тело и проникший, казалось, в каждую пору. Распахнув глаза, Гарри увидел зависших прямо напротив него двух дементоров, готовых к нападению на чужака, который был невидим, но все равно не мог скрыть от них своего присутствия. Леденящий душу вопль ворвался в уши юноши. Он знал, что это кричала его мать, как тогда, на третьем курсе, только в этот раз все было еще реальнее и страшнее.
Один из дементоров поднял свою ужасную руку и протянул ее в сторону Гарри, стремясь найти что-то или кого-то, кого он чувствовал, но не видел. С трудом юноша смог сползти из ниши на пол, извлечь палочку и пробормотать заклинание, которое он подслушал, перед тем как проникнуть в камеру Сайфера.
— ДементорПрочь! — с усилием произнес он, понимая, что у него нет сил, чтобы снова превратиться в пантеру.
Отвратительные твари отпрянули, и Гарри смог дотащиться до лестницы, ведущей на кухню.
К сожалению, по пути к ступенькам ему встречалось слишком много других дементоров, поэтому после титанических усилий по преодолению коридора, он просто скатился по лестнице, привлекая внимание тюремщиков, которые направились в его сторону.
«Поднимайся, Поттер», — мысленно прокричал он сам себе, оставаясь к счастью пока невидимым, и собрав последние силы, все же смог подняться и дотащиться до старого, всеми забытого мусоропровода. Он хотел уже залезть в него, но был вынужден остановиться, потому что от головокружения потемнело в глазах. Чтобы не упасть Гарри пришлось опереться о стену, пережидая приступ крупной дрожи, сотрясавшей тело.
Юноша судорожно сжал в правой руке палочку, когда в кухню ворвалась стая дементоров, предводительствуемая Салливаном и Морганом. Мужчины пробежали в нескольких сантиметрах, едва не задев его.
— Что это был за шум? — спросил один из тюремщиков.
— Понятия не имею, — ответил другой и добавил: — Но ни один человек не смог бы проникнуть в Азкабан и остаться незамеченным.
Первый мужчина не выглядел, однако, убежденным и продолжал внимательно оглядывать помещение в поисках источника шума. Из своего жалкого укрытия Гарри видел, как он приближается, и понимал, что если он не свернет, то точно споткнется об него. Что же делать?..
К счастью для гриффинорца, из-за угла появилась стайка крыс, которые деловито обнюхивая все вокруг, направились в его сторону. Оставшийся на месте тюремщик краем глаза заметил их, вздрогнул и отпрыгнул в сторону с воплем: — Фу, мерзость! Отвратительные твари! Ненавижу крыс! Наверное, это они что-то здесь уронили!
И с этими словами он направился к выходу, за ним вынужден был уйти и второй колдомдик в сопровождении дементоров, на ходу отшвыривая ногой мерзких зверюшек, которые не успели разбежаться в разные стороны.
— Как же вы вовремя, братцы, — прошептал Гарри, глядя в блестящие глаза-бусинки оказавшегося поблизости серого создания. — Я бы с удовольствием остался, но, увы, не могу.
Затем он прошептал защитное заклинание, которому научил его Снейп, и протиснулся в отверстие мусоропровода. Глухой всплеск возвестил о том, что юноша попал по назначению, то есть в канализацию, и напомнил также, что он предпочел бы заклинание, защищающее обоняние от здешнего зловония.
Не смотря на то, что прыжок, казалось, отнял последние силы, Гарри все же умудрился преодолеть подземную трубу, проплыть по мерзкой жиже, заполнявшей ров, и выбраться на сушу. В полубессознательном состоянии он достиг того места, где, как он помнил, находился второй портал, предусмотрительно оставленный там Дамблдором, и который должен был перенести его в окрестности Хогвартса.
Последним, что запомнил гриффиндорец, перед тем как лишиться чувств, был рывок в районе пупка, означавший возвращение домой.