The neigbour | Bill Skarsgård [редактируется]

19. - Разговоры по душам

Эмили зашла в свой кабинет, едва слышно щёлкнув дверью, будто боясь разбудить тишину. Её пальцы дрожали, когда она опустила потрёпанную кожаную сумку на стол, оставив на стеклянной поверхности отпечаток пыли от утренней пробежки по городу. Компьютер загудел, словно старый друг, пытающийся заглушить её тревогу, но мерцающий экран лишь отразил её бледное лицо. Она провела ладонью по вискам, словно стирая навязчивые образы: разбросанные Биллом вещи на полу квартиры, осколки вазы у порога, его голос, прерывистый и чуждый, словно из глубин кошмара... Стопка документов на столе превратилась в белый шум. Эмили встала, нервно поправив складки на блузке, и подошла к окну. Затянутое тучами небо давило на город, как её мысли — на разум.

Два часа спустя.

Часы на стене пробили три удара, сливаясь со стуком её каблуков по холодному коридору. На кухне пахло горьким миндалем и корицей — кто-то забыл вынуть капсулу из кофемашины. Эмили вздрогнула, когда вошла на кухню, увидев е Мэтта: он опирался бедром о столешницу, одной рукой помешивая сахар в кружке, другой сжимая смятый конверт с логотипом компании. Его взгляд встретился с её, и он медленно опустил листок, словно пойманный на чём-то.

— Снова аврал? — спросил он, нарочито лёгким тоном, но уголки его губ дёрнулись — привычка прятать беспокойство за улыбкой.

— Скорее... попытка не сойти с ума, — она попыталась шутить, но голос сорвался на хрипотце.

Мэтт молча протянул ей свежезаваренный кофе, их пальцы ненадолго соприкоснулись. В его глазах мелькнуло что-то, что Эмили не могла расшифровать: тревога? Предостережение?

— Всё хорошо? — голос Мэтта прозвучал мягко, как шёпот дождя за окном. Он отпил из кружки, не отрывая от неё взгляда, но его брови слегка приподнялись, образуя морщинку между ними — та самая, что появлялась, когда он пытался прочесть между строк. Его рука, всё ещё лежавшая на её плече, слегка сжала ткань блузки, словно пытаясь удержать её от падения в невидимую пропасть. Эмили заставила уголки губ дрогнуть вверх, но улыбка получилась кривой, как треснувшее зеркало. Её глаза, обычно яркие, будто омытые утренней росой, теперь потускнели, отражая серость неба за окном.

— Да, разве должно быть плохо? — она произнесла слишком быстро, словно отрепетированную реплику из плохой пьесы. Пальцы её сжали ручку кружки так сильно, что костяшки побелели, а кофе внутри задрожал, будто испуганная птица в клетке. Мэтт медленно опустил кружку, словно давая себе время собрать слова в осколки правды.