В интересах Рода

Глава 30

Гарри стоял и смотрел на камин, в котором вокруг его друзей взметнулось зеленое волшебное пламя и растворило их в своих ярких всполохах. В его душе нарастало какое-то странное ощущение, словно они ушли навсегда. Или это, может быть, он навсегда распрощался с детством? Что-то внезапно сломалось, дало трещину в их пятилетней дружбе, Поттер отчетливо это увидел. Это было так же больно, как и осознание месяц назад необратимости всего случившегося в Отделе тайн. Так же больно, как понимание, что долгие годы директор обманывал его, пусть даже это было продиктовано какими-то благородными целями. В сердце Гарри выгорало, оставляя черные полосы сажи, его прошлое, рвались с жалобным звяканьем струны детской привязанности. Слезы преступно повисли на его ресницах, выдавая горькие чувства.

Снейп услышал срабатывание камина, он сегодня не закрывал дверь лаборатории, потому что ничем особым там не занимался. Проверял сроки годности ингредиентов, пересчитывал пустые фиалы и склянки для будущих зелий. Как только в холле раздались голоса, Северус бросил свое занятие и приблизился вплотную к двери, чтобы не упустить ни слова.

Шпион — это не работа и не призвание. Это стиль жизни. Так объяснял для себя Северус собственную любовь все подслушивать и примечать.

Дождавшись, когда гости покинут Блэк-хаус, Снейп поднялся в холл, где возле камина застал расстроенного Поттера. Невеселое празднование дня рождения вышло у Гарри. Лучше бы он совсем никого не приглашал. Даже враг вряд ли смог бы придумать больше оскорблений, чем распоясавшийся Уизли. Северус и раньше не слишком-то ценил этого недотепу, а теперь и вовсе стал презирать бесхребетного завистника. Мисс Грейнджер в его глазах тоже оказалась не на высоте. Она, конечно, пыталась утихомирить буйного крикуна, но ее желание быть хорошей для всех покоробило Снейпа.

— Гарри? — Северус подошел к застывшему Поттеру, у которого на лице была написана такая боль, словно он снова только что вернулся из той вылазки в Министерство. Снейп со вздохом приобнял его за плечи, делясь своим теплом и сопереживанием.

* * *

Из-за угла на Северуса и Гарри поглядывал счастливый домовик. Лишь он да сам потерпевший знали, сколько досадных неприятностей за эти три дня произошло с Уизли. То соус не сошел с мантии после очищающих чар; то матрас оказался чересчур комковатым, а простыня сползающей; то мыло из рук выпрыгнуло, как живое, угодив прямо в глаз; то носки вдруг очутились далеко под кроватью и не отозвались на Акцио, заставив на четвереньках лезть их доставать; то оладьи на завтрак достались все, как один, горелые, а в нежном мясе попалась мелкая косточка, болезненно застрявшая в зубах. Не говоря о том, сколько раз Рон споткнулся о пушистые ковры, зацепился мантией за дорогую мебель или начинал беспричинно икать, увидев до блеска начищенный канделябр. А еще прищемил пальцы дверью и дважды умудрился подставить собственную ногу под ножку стула, на который садился. Кричер был очень доволен проведенной операцией по «обезвреживанию» младшего Уизли. Отныне тот, как надеялся эльф, не представлял никакой угрозы для его матримониальных планов. Еще и подружку с собой забрал уходя, что тоже, несомненно, обрадовало домовика. «Хозяин Гарри немного погрустит и утешится в объятиях мастера Снейпа», — предвкушал коварный эльф, нарочно и с удовольствием зля Рона, а сейчас наслаждаясь точно спрогнозированным результатом своих не совсем законных действий по доведению Уизли до белого каления.