Шелест кукурузного моря (18+)

Глава 10. Я в свободном падении

Всегда было интересно, как видят меня другие люди. Тихий я там или, наоборот, для кого-то слишком буйный, а может, незаметный малый, что и не запоминался вообще. И как сильно менялось мнение обо мне в зависимости от моих поступков? Стоило сделать шаг влево, шаг вправо — и всё, расстрел без права на обжалование приговора. Сколько добрых вещей ни совершай, в памяти откладывается чаще всего негатив, пусть даже и кратковременный, из-за чего всё нажитое непосильным трудом положительное мнение может рухнуть в одну секунду.

Я не знал, что нужно сделать Андрею такого, чтобы он воспринимался мною как-то дурно. Он светился для меня самым ярким светом, и я летел к нему, будто мотылёк, потому что рядом с ним во мне всё видоизменялось, проявлялись лучшие качества, появлялась сила, желания и те чувства, которые окрыляли меня — того самого мотылька, который на самом деле без крыльев. Даже если бы Андрей погас, то я всё равно нашёл бы его в темноте — он ведь ещё и тепло излучал, да. А каким являлся для него я? Мне вот до жути было страшно его чем-то задеть, сказать лишнее, но тот пока ни разу на меня не обижался, по крайней мере, открыто.

А ещё я боялся сделать что-то не так или лишний раз коснуться его, слишком нежно посмотреть на него — именно на людях, наедине мы с Андреем не особо церемонились, но всё равно мой дьяволёнок, сидящий на плече, периодически бормотал на ухо: «Сейчас кто-то увидит, кто-то зайдёт...»

Казалось бы, и что тут такого? Но я же отчётливо понимал, что наши отношения с Андреем не примет, наверное, большинство моих знакомых, а незнакомых и подавно. Чудо, что Сашка меня поддержала, если бы не она, то мне бы ещё долго крутиться как белка в колесе в собственных мыслях и переживаниях по поводу того, а правильно ли вот это вот всё. Теперь-то точно было понятно, что правильно. Всё, что мы с Андреем чувствовали, — оно существовало, оно билось лишним ударом в сердце, оно гоняло усиленно кровь по венам, и порой казалось, что ещё немного, и можно задохнуться от счастья, которым хотелось делиться с близкими, хотелось петь и кричать о том, как мне с Андреем хорошо, как прекрасно.

Однако приходилось с самого начала нашего общения одёргивать себя, делать вид, что мы просто не особо заинтересованные друг в друге приятели, и Андрей тоже это понимал. Он понимал даже лучше меня, потому вмиг мог перевоплотиться из ласкового Солнца в недоступную далёкую холодную звезду... Ещё недавно мы целовались, а сейчас шли чуть ли не в метре друг от друга, и этот метр — словно не каких-то там сто сантиметров, а целых сто чёртовых световых лет.