Hot Water [чигуки]

Глава 2. «Кровь со спермой»

Непривычно возвращаться одному в пустую квартиру, когда до этого ты вечно обнаруживал спящего Чонгука или переступал порог вместе с ним. Уставший Чимин ещё раз прошёлся по всем комнатам и в очередной раз набрал его номер, услышав на другом конце долгие гудки. Больше суток его не было дома, но чувствовалась приятная усталость от отлично проведенных выходных. Он хотел прийти и завалиться как обычно спать, но теперь вынужден был ждать непутевого братца, решившего свалить в неизвестном направлении и никому ничего не сказать. Хотя, Чимин даже подозревал, в кого он такой... Не проходит и десяти минут, как Чонгук открывает квартиру своим ключом, заходит и облокачивается на дверной косяк. Все мутнеет и двоится; он поднимает голову и видит смутный силуэт, вышедший из кухни, перед собой, в чёрных обтягивающих кожаных штанах, заправленной в них белой полупрозрачной рубашке, расстёгнутой на три верхние пуговицы, — такой соблазнительный и привлекательный, раздражающий все чувства до предела.

— Где ты шлялся?

Эта фраза так выбесила Чонгука, что внутри закипала злость, а ещё доза соджу била по мозгам, делая мысли в сторону любимого братика смелее и агрессивнее, и сейчас он готов сделать уже все, что угодно.

— А оно тебя колышет? — произносит он, а Чимин недовольно фыркает, услышав резкий запах алкоголя.

— Я звонил и писал тебе сто раз, но ты так и не удосужился ответить, ты мог хотя бы предупредить, что тебя не будет?

— Прекрати включать мамочку. Давно ты стал таким добреньким? Или здесь только ты можешь одеваться и гулять как проститутка?

— Ты совсем еблан или притворяешься? — повысил голос Чимин, сжимая руки в кулаки от злости.

— Как же ты меня заебал... — горячась произносит Чонгук, в душе ощущая совсем другое, и моментально по левой щеке прилетает сильная пощёчина, оставляя красный след.

Он делает шаг вперёд, хватая за запястья с полупрозрачной белой кожей Чимина, на которой после этого точно останутся синяки, и с силой прижимает его к стене так, что светлая макушка больно стукается о стену. Глаза Чимина округляются от испуга, смотря в бездонные глаза Чонгука, пока тот взглядом пожирает его открытую шею и острые ключицы. Он начинает кусать его шею, буквально впиваясь в неё, оставляет мокрые красные следы. Настолько это были желанные поцелуи, настолько Чонгук мечтал об этом моменте, что он переступил через все, что можно было, через родного брата и его чувства, его боль. Он был словно в состоянии аффекта: мгновенного, резкого, со вспышкой его самых сильных эмоций.