— Ну что, все готовы? — разминает шею широкоплечий красивый альфа, черные волосы которого собраны в тугой хвост на затылке, и натягивает на руки кожаные перчатки.
Среди проселочной дороги, ведущей к скрытому за высокими деревьями, хорошо охраняемому особняку, стоят шесть бронированных внедорожников, которые два часа назад сошли на берег.
— Будет жарко, — открыв багажник, поглаживает аккуратно разложенные там стволы тот, кого называют Сайко, и в предвкушении потирает ладони.
— Никакого огнестрела, — строго говорит высокий мужчина с едва заметной сединой на висках, пробивающейся через платиновый блонд. — Без фокусов, мы сделаем все тихо. Неужели великий Сайко с ним в рукопашную не справится? — нарочно подначивает друга. — Или ты Эль Диабло оскорбить хочешь, забыл, небось, как он голыми руками кое-кому глотку вырвал.
Чонгук, который несколько лет назад покончил с прошлым, но так и остался Эль Диабло для всего полуострова, прокашливается и отворачивается.
— Ну, а зачем тогда я перся сюда, если вы собирались все решать мирно? — с возмущением захлопывает багажник Сайко и зачесывает назад лезущую в глаза челку. — Я хотел все по-быстрому, если мы к утру не вернемся домой, Тэхен со мной разведется, а я лучше сдохну здесь, чем останусь без него.
— Умолкните, я вижу движение, — открывает двери своего автомобиля Эль Диабло и, так их оставив, идет к дороге с раскрытыми объятиями. Сайко все-таки берет с собой свой любимый пистолет и идет следом. Намджун кивает своим парням, чтобы были наготове, и заходит справа. Через десять минут двое мужчин волокут к автомобилю Чонгука третьего, находящегося без сознания.
— Если бы ты его не стукнул, никак бы не успокоился? — зло смотрит на Сайко, убирающего за спину пушку, прикладом которой он и ударил их пленника, Намджун.
— Я его все еще не простил, он мне мелкого совратил, — сплевывает на землю Хосок.
— Ты никогда не изменишься, — усмехается Чонгук и, приказав не включать фары, двигается к порту. Когда они уже отплывают, на острове врубается тревога.
<center><b>За десять дней до. Особняк экс-президента Кальдрона Ким Намджуна. </b></center>
— А ну, все, перестали скакать по дому и уселись по местам и чтоб молчали! — кричит ворвавшийся в дом вслед за детьми Тэхен и, откинув в сторону полушубок из искусственного меха, падает в кресло и просит себе воды. — Мне так плохо, что я всем сейчас плохо сделаю! Не бесите папу!
