Правила игры

Глава 7

Спустя два дня Рон уже может ходить и сидеть у огня, но он еще слишком слаб. Только поэтому совместными усилиями остатки Ордена Феникса уговаривают его остаться в их убежище на время разведки. Он стремится сам спасать Гермиону. Ведь как раз перед началом битвы они впервые поцеловались, впервые дали друг другу понять, что чувствуют на самом деле.

Сердце Рона сжимается, когда он сидит на холме, прислонившись к полуразрушенной стене замка, и смотрит вдаль. Как глупы они были! Все трое. Они откладывали жизнь ради борьбы с Волан-де-Мортом, верили, что победят и успеют насладиться всеми радостями жизни. А вот не победили. И не будет больше шанса просто побыть беззаботными детьми.

Как больно оттого, что навсегда закрылись зеленые, пронзительные глаза Гарри Поттера, его лучшего друга. Он сам ушел на смерть, пожертвовал собой ради них, но они не сумели воспользоваться этой жертвой. И теперь Рон уже никогда не увидит улыбки друга, ставшего ему шестым братом, не скажет ему, что решение подсесть к одинокому черноволосому мальчишке в «Хогвартс-экспрессе» было лучшим в его жизни. О таком друге можно только мечтать! Гарри олицетворял в себе все самое лучшее, доброе, благородное, что можно было найти в мальчишке его возраста. И теперь Рон никогда не сможет вслух сказать, что с радостью отдал бы за него собственную жизнь. Он всегда завидовал знаменитости друга, а теперь это кажется таким глупым! Гарри заслуживал всю любовь, которую к нему питали, он был почти святым! А теперь его нет, и мир словно стал темнее.

А Гермиона в плену, может быть, тоже мертва. А они только один раз поцеловались. У Рона даже не было шанса сказать ей, что любит ее, давно любит. Тогда, на шестом курсе, он завел шашни с Лавандой, чтобы позлить ее. Все искал чего-то, выдумывал, а ведь так просто было открыться и постучаться в дорогое сердце. Гермиона добра, она не оттолкнула бы его. Сколько раз он ее ревновал! К Краму, к МакЛагену, даже к Гарри! Какая глупость! У него был шанс просто быть рядом, слушать ее голос, держать за руку, вдыхать запах ее непослушных кудрей. Как это много! А теперь ее пытают, или она вообще мертва. И Рон так и не сказал, что любит. Если не представится шанс, эти слова будут вечно висеть у него на губах тяжелыми гирями невысказанного чувства.

А скольких еще они потеряли? Фред! Как можно жить в мире, в котором не сияют очередной выдумкой одинаковые лица его старших братьев? Фреда больше нет, а Джордж разучился улыбаться. А Люпин и Тонкс! Их сыну не исполнилось еще и года! Они оставили его с бабушкой Андромедой, но сумеет ли она защитить внука?