Правила игры

Глава 28

Гермиона просыпается посреди ночи, словно от кошмара. Она не помнит, что ей снилось и снилось ли что-нибудь вообще, но неизвестная сила разбудила. Люциуса рядом нет, и его половина постели холодная, значит, он еще не вернулся. За последние две недели, прошедшие с памятного совместного похода в склеп, Малфой стал намного активнее участвовать в делах Темного Лорда. Его окончательно приняли в ближний круг и теперь отправляют на задания наравне со всеми. Гермиона не уверена, что рада этому. С одной стороны, ее муж восстановил свое положение, к чему они и стремились, с другой, теперь он вынужден подвергать себя опасности. Невозможно не переживать, когда он где-то в ночи, возможно, сражается с сопротивленцами. Ведь они его не пощадят!

Гермиона не может лежать в темной пустой спальне. Она набрасывает шелковое кимоно и выходит в коридор, сама не зная, куда направляется. Ей просто хочется двигаться, чтобы мышцы расшевелили напуганное спросонья сознание.

В коридорах темно и прохладно. Лишь кое-где догорают свечи. Значит, время приближается к рассвету. Никого не слышно. Все спят, если в доме вообще кто-то есть. Гермиона сжимает древко палочки, которая уже стала привычной.

‒ Люмос! ‒ мягкий свет озаряет шелковые обои и картины в тяжелых рамах. Дом сразу становится привычным и знакомым. В нем нет ничего пугающего. Все это игры сознания Гермионы. Нужно вернуться в постель и попробовать уснуть.

Она кладет руку на живот и поворачивает назад. Теперь ей стало необходимо чувствовать увеличившийся животик, жизнь под ним. Ее мальчик, ее сын.

И тут тишину разрывает тихий, но отчетливый крик со стороны подвала. Только не оттуда, где лаборатория Снейпа, а со стороны старых казематов. Гермиона уже была там однажды, когда Темный Лорд показывал ей плененного Невилла.

Крик не повторяется, но Гермиона совершенно точно уверена, что слышала его. Она решительно направляется в сторону темниц. Это ее дом, она имеет право знать, что здесь происходит. Особое отношение Волан-де-Морта отучило ее бояться последствий. Лишь краешек подсознания пытается сказать, что иногда лучше не знать правды, а в некоторые вещи не совать свой нос. Но Гермиону не распределили бы на Гриффиндор, если б она хоть раз в жизни прислушалась к этому краешку подсознания.

Дверь в казематы не заперта. На лестнице и в коридоре горят факелы на стенах. Гермиона чувствует холод от сырых стен. Ее пробивает озноб, но она упорно спускается вниз, тем более что теперь до нее доносится нестройный гул голосов.