POV Лиса.
Стук каблуков, протяжённый скрип двери и хлопок. Последнее, что я услышала перед тем, как наступила гробовая тишина. В доме было настолько тихо, что я начала слышать своё учащённое дыхание, которое с каждой секундой было лишь сильнее, будто я очень долго бежала и мне катастрофически не хватает воздуха. Я снова ушла в себя. В свои мысли. Я просто морально не могу уже держать себя в руках. Не могу прятать то, что находится внутри меня. Просто не могу. Обстоятельства начинают меня душить, как бы странно это не звучало. Было же так всё хорошо. Я даже за долгое время впервые встала с улыбкой на лице, хоть и давалось мне это трудно, но я пыталась. Я пыталась, в первую очередь, преодолеть себя, свои чувства и эмоции, но… Я не могу. Я никогда прежде не думала, что жизнь снова преподнесёт мне очередной сюрприз. Как всегда, в неожиданный момент. Как всегда, именно тогда, когда мне кажется, что моя жизнь становится чуточку лучше. Но нет. Это очередное заблуждение, в плен которого я попадаю не первый раз. Джису всегда говорила мне, чтобы я училась быть сильной, училась включать мозги тогда, когда это было остро необходимо, даже если плохо получается. Она всегда меня учила не показывать людям свою слабость и в любом случае держаться сильно, даже если в душе бушует ураган, но… Сколько это будет продолжаться? Сколько я буду пытаться доказать своему сердцу, что жизнь прекрасна, когда это совсем не так? Чего ещё мне ждать? Что ещё может произойти? К чему мне готовиться?
Все эти слова, которые я говорила господину Чону, не имеют никакого смысла. Очень трудно это осознавать, но он был прав. Он был прав во всём. Он рассуждал разумно. Господин Чон — это тот человек, который заранее всё обдумывает и действует аккуратно. Пока у него есть власть, деньги и авторитет, если он прикажет всем молчать, они будут молчать. И я, Лалиса Манобан, девочка, которая даже слёзы не может сдержать элементарно, не то что слово. Одно его слово, один его звонок, и мой поход в полицию можно считать напрасным. Тем более, не имея никаких доказательств против него и Чонгука, никто даже слушать меня не захочет. Так всегда, в принципе, и получается. Юнги до сих пор ищут, вот скоро как два года, и ничего. Даже тела не нашли. Как будто он просто испарился.
И самое главное, что мне делать дальше? Господин Чон точно не намерен сдаваться. Мне абсолютно наплевать на то, что он шантажирует. Плевать, что он может сделать мне какую-нибудь пакость. Но у меня нет доказательств. У меня ничего нет. И как же я смогу ему отомстить? Слёзы сами по себе беспрерывно текут рекой, и первое, что мне взбрело в голову, так это как можно быстрее выпить сильнодействующие успокоительные, которые при экстренных случаях посоветовал мне выпить доктор, пока моё душевное состояние не стало ещё хуже. Поэтому, оперевшись на край стола, я медленно встала со стула и побрела на второй этаж, иногда останавливаясь, чтобы перевести дыхание. Ноги были ватными, а из-за нахлынувших эмоций начались сильные боли в висках, что отдавалось лёгким головокружением, но всё же, через силу и боль, я смогла дойти до своей комнаты.
Первым делом я начала искать необходимые лекарства у прикроватной тумбочки, собственно, там, куда я их последний раз и клала. Но, к моему удивлению, их там не оказалось даже после тщательной проверки, что начинало накалять меня ещё сильней. Я точно помню, что клала их последний раз именно туда, тогда куда они могли деться? Тогда я, глубоко надеясь, потопала в сторону комода, который располагался на противоположной стороне. Но и там лекарств не оказалось.
— Чёрт подери, где же они? — уже с криком спросила я саму себя, обшаривая всё содержимое комода, и в какой-то момент я поняла, что уже не выдерживаю, и нужно как можно быстрее их найти. Но их там не было. И тогда я просто взяла стеклянный новогодний шарик, который когда-то мне подарила сестра, и без всяких раздумий со всего размаху кинула его в стенку, от чего он разбился на большие и мелкие осколки.
— Ненавижу, ненавижу! — всё кричала я, совсем обезумев, продолжила кидать всё, что только попадалось мне под руки, и всё то, что я хранила все годы своей жизни. Мамины бусы, которые она подарила, когда мне было всего девять лет, светильник с абажурными цветами, который мне подарил Юнги на день рождения в позапрошлом году. Даже моя статуэтка, которую я получила в школьном конкурсе среди всех учеников, попала под раздачу. И всё это сопровождалось моими громкими криками во весь голос. Белая пелена полностью застелила мне глаза. Я была настолько не в себе, что даже не мыслила, что творила. Я просто делала и всё. Делала всё, чтобы успокоить свою душу, но и это мне не помогало. Казалось, даже если бы я разнесла весь дом к чёртовой матери, мне бы всё равно ничего не помогло. Тяжело дыша и облокотившись об стенку, я, закрыв лицо руками, медленно сползала вниз, присев на холодный пол. Больше всего на свете мне хотелось, чтобы всё, что происходит сейчас вокруг меня, оказалось лишь долгим страшным сном, и что, когда я проснусь, снова смогу увидеть сестру и брата, которых сейчас просто катастрофически не хватало. Так хотела крепко крепко прижать их к себе и никогда больше не отпускать. Так хотелось услышать их голоса, так хотелось просто-напросто прикоснуться и ощутить тепло любимых мне людей, но это невозможно. Потому что это не сон. Это реальность.
В сотый раз, вместе с теми предметами, разбивалось и моё сердце. Иногда мне казалось, что его и вовсе больше нет. Я не чувствовала его прежнего биения. Единственное, что я чувствую, так это боль. Невыносимую боль.
Так я просидела минут десять, пытаясь успокоиться и не думать ни о чём. Просто сидела и смотрела в потолок, так же молча проливая слёзы. Уже даже и не счесть, сколько слёз было мною пролито за эти года. Кажется, ими можно было бы напоить весь мой город. Но, неожиданно для меня, моему взору попал уже разбитый новогодний шар со снеговиком и дедом морозом, от которых остались одни осколки на полу. И тогда я поняла, что натворила. Под давлением своих эмоций я разрушила самые дорогие мне вещи, которые берегла, как зеницу ока. Вместе с ними и мои воспоминания об этих вещах. — О нет, нет, нет, нет! — всё повторяла я, подорвавшись с места прямо к шару, взяв осколки разбитого снеговика себе в руки. — Боже, что я наделала? — осмотрев всю комнату, пол которой был частично весь в осколках, проговорила я всё ещё заплаканным голосом.
Воспоминания сразу били мне в голову о всех этих вещах. Помню, как сестра раздала все свои игрушки подружкам, чтобы она смогла купить для меня этот новогодний шар, о котором я мечтала в детстве и не могла отвезти глаз, если он мне попадался на полках магазинов. И тогда сестра решила мне подарить такой шар на новый год. Об её сюрпризе, кроме неё самой, никто не знал, даже наша мама, и, естественно, мама сильно ругалась на неё, что она ничего с ней не оговорила и решила раздать все игрушки, но она быстро остыла, видя радость на моём лице. Это был самый лучший подарок в моей жизни, потому что именно о нём я мечтала долго. Поэтому на протяжении всей своей жизни я хранила его, и, каждый раз смотря на него, я окутывалась в одеяло тёплых и радостных воспоминаний. Но сейчас я это воспоминание разрушила своими собственными руками.
— Простите меня, я не хотела, — просила прощения я, разговаривая будто сама с собой, собирая все осколки голыми руками, мои руки были в нескольких царапинах от осколков, но я их вовсе не замечала так же, как и крови на своих ладонях. Сейчас я была сосредоточена на том, чтобы собрать все осколки.
Это было моей последней каплей. Я больше не буду это терпеть. Я больше не позволю этому человеку управлять моей жизнью, словно я марионетка. Он должен поплатиться. Он должен получить наказание за свои поступки. Даже если остаётся всего один-единственный выход.
