Давай умрём этой осенью

Пополудни II

— Я же ведь тебе говорила, нужно было давно так сделать.

— Это было бы подозрительно: приглашать за город девчонку, с которой встречаешься пару недель. Она бы ни за что не согласилась, даже если бы любила меня больше всего на свете.

— Фу, как же это противно звучит, — брезгливо ответила Юля, закатив глаза. Она стояла, прижатой спиной к стене и скрестившей руки на груди, а по лицу выражала то ли злость от негодования, то ли радость от восторга — или, возможно, всё сразу. — Но ладно, хорошо, что хотя бы спустя три месяца тебе хватило мозгов пригласить её туда. Больше ждать я не смогла бы.

— Юля, это переходит все границы. Сначала я к этому относился спокойно, даже толком не волновался, а теперь понимаю, насколько плохо всё может обернуться. Мне не хочется этого делать.

— Но как же наш план? План же всё ещё в силе?

— Он мне не нравится, Юля. Не нравился тогда и не нравится сейчас, — Максим прошёл мимо и посмотрел в зеркало, положив руки на комод. Со стороны он вправду выглядел не лучшим образом, даже хуже, чем несколько дней назад: растрёпанный, неумытый, в помятой одежде и с синяками под глазами от недосыпа, ведь ночью почти ни разу не смыкал глаз.

Юля же, услышав такое заявление, на секунду удивилась и испугалась: её план, идеальный и долгий, мог глупо провалиться. Да, она согласна, что он грязный, мерзкий и вообще может испортить жизнь невинному человеку, но на что она не пойдёт, чтобы достигнуть своих целей? Правильно, ещё нет таких препятствий, которые бы она не могла или не хотела пройти. Надо — значит, надо.

От этого зависит всё, она — гордость семьи, и не может её подвести.

— Максим, ну не веди себя, как плаксивая девчонка. Хватит всё время ныть и волноваться из-за своих глупых проблем. Они не стоят того, что с тобой стало, — грубо ответила Юля, подобравшись к Максиму поближе, но когда хотела протянуть руку — внезапно остановилась. — Тебе ведь будет намного лучше, если она исчезнет из твоей жизни. Тебе и своих проблем хватает, зачем ещё её нытье выслушивать?

— Почему нельзя мирно решить этот вопрос? Я ведь могу при всех в классе расстаться с ней, такого позора будет достаточно. Зачем всё доводить до крайностей?

— Потому что она должна знать своё место. Она перешла дорогу мне, мне! Ты знаешь, сколько обо мне слухов ходило по школе, как меня называли? А всё почему? — потому что она якобы увела тебя! Представляешь, какой это позор для меня — человека, что был примером для остальных?