Храброе сердце

Глава восьмая

Фарамир стоял на верхней части валганга, упираясь ногой в широкий каменный выступ и смотрел на темнеющий вдали горизонт. Вокруг царила удивительная тишина — ни дуновения ветра, ни шороха травы, ни вскрика птицы, как будто сама природа затаилась в ожидании надвигающегося великого сражения. На противоположной стороне реки в слабом отблеске дозорных огней мрачным пятном вырисовывались полуразрушенные, устрашающе ощерившиеся зубцы крепостных стен — то немногое, что осталось от некогда царственного и богатого города Осгилиат.

Когда-то давно первая столица Гондора славилась пышностью и торжественностью белокаменных зданий, широкими, восходящими к небу лестницами, открытыми площадями, так любимыми жителями во времена праздников и шумных ярмарок. Осгилиат был гордостью всех северных земель, его сердцем, неприступной твердыней, героем многочисленных народных песен и сказаний. Каждый путник, ступивший в эти края посчитал за счастье войти в его ворота, увидеть великолепие просторных улиц и мраморных фасадов, и до конца своих дней уже не мог позабыть его ослепительную красоту.

Теперь же древний город лежал в руинах. Его стены помнили кровопролитные гражданские распри, Великую Чуму, заставившую жителей покинуть их дома, а затем почти полностью обескровленный, он окончательно склонил голову перед дикими ордами Саурона. Пришедшие с востока несчётные полчища войск безжалостно уничтожили до основания его былое величие. Не выносившие ничего прекрасного, уже рождённые с единственным присущим им стремлением разрушать и сжигать в пепел всё созданное руками людей, в короткие сроки они навсегда прекратили биение его каменного сердца.

Фарамир слушал то нарастающий, то стихающий под крепостной стеной шум вод Андуина и ждал. Несколько самых ловких и бесстрашных гондорских воинов уже подобрались к плотине, расположенной в паре десятков лиг, и в это время зажигали порох. Очень скоро вырвавшиеся на свободу мощные потоки Великой реки, должны были достичь Осгилиата, и тогда древнему городу предстояло принести свою последнюю жертву. Молодой гондорец чувствовал себя на удивление совершенно спокойно. Он трезво оценивал свои возможности, понимал, на какой великий риск отправлял последние силы королевства, осознавал разрушительные потери, которые непременно последуют, если его план не приведет к успеху, но не испытывал ни малейшего волнения. Всякое решение даётся трудно только в первый момент, когда же оно уже принято и пути назад нет, в дело включается лишь холодный рассудок и твёрдая рука.