Линь Цзинхэн поднял маску, усилием воли сохраняя невозмутимость.
***
Линь Цзинхэн поднял маску, усилием воли сохраняя невозмутимость. Это было не так-то просто: далеко не каждый способен остаться в здравом уме и трезвой памяти, со стороны глядя на то, как он сам, стоя в позе предложения руки и сердца перед другим мужчиной, зовёт его «папой».
Но Линь Цзинхэн неспроста слыл выдающимся человеком во всём, что касалось самообладания — узрев представшую его глазам картину, он тут же в общих чертах определил, какова вероятная причина происходящего.
— Господин, согласно данным моего анализа... — подал голос Чжаньлу.
— Нет нужды в анализе, — перебил его Линь Цзинхэн. — Я и сам способен догадаться.
— А. — Чжаньлу послушно прервал анализ. Внезапно он заговорил вновь: — Я некогда ознакомился со статьёй, в которой говорилось о том, что жизнь человека имеет безграничное число возможностей — и я рад убедиться, что вы способны предстать в подобном образе — он куда оживлённее обычного.
«Оживлённый» Линь Цзинхэн при этом нечаянно раздавил пробирку на лабораторном столе.
Тут-то Лу Бисин наконец вспомнил о том, что имплантированный в его теле чип всё ещё настроен на «камуфляжную» функцию. Быстро выключив её, он кардинально переменился прямо на глазах Одноглазого Ястреба.
— Я забыл снять этот образ... Папа, а ты как здесь оказался?
— Сам-то ты как тут оказался? — Во взгляде Одноглазого Ястреба по-прежнему плескался испуг. — Да ещё... т-т-ты... в какого типа ты только что превращался?
Лу Бисин прищёлкнул языком и поднялся на ноги, отряхивая штаны.
— А что такого? Разве он не красавчик?
Передние зубы Одноглазого Ястреба чуть не вылетели наружу от его истошного вопля:
— Красавчик!.. Да ты хоть знаешь, что он за человек?!
— Конечно, знаю. Я вас как-нибудь познакомлю, — отозвался Лу Бисин. — Это — не кто иной, как мой покровитель [1]!
При этих словах лицо Одноглазого Ястреба приобрело изумрудный оттенок, красиво перекликаясь с золотистым искусственным глазом, и сделалось до жути походим на драгоценный слиток, оправленный в нефрит.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Отбракованные
Science Fiction«Это было лучшее изо всех времен, это было худшее изо всех времен». Чарльз Диккенс. «Повесть о двух городах» Я до костей пропитался ненавистью и годами назревающими заговорами, став призраком, вернувшимся с того света. С головой погрузившись в тряси...
