Отбракованные

Глава 35

Ел бы — да — ждал — смерти, и всё тут!

***

Чжаньлу с предельной тактичностью заметил:

— Ректор Лу, согласно моей приблизительной оценке по официально опубликованной «Нормативной шкале боеспособности воинских частей», боеспособность Отряда самообороны составляет около пяти процентов, они едва ли могут дать отпор силам космических пиратов. Иными словами, ваша оценка чересчур оптимистична.

С огромным трудом извлекая из пребывающего в смятении разума зёрна рационального мышления, Лу Бисин умудрился построить вполне связное предложение:

— Это не имеет значения, ведь техническое обеспечение — это основа, в то время как программное обеспечение этой базы можно поднять на новый уровень. Это-то мы с вами прекрасно понимаем.

Линь Цзинхэн смерил молодого человека пристальным взглядом, задержавшись на лице, но по-прежнему не смог уловить в нём ни малейшего сходства с Лу Синем — даже по характеру они были слишком разные. Лу Синь, несмотря на свою запредельную болтливость, по сути своей был обычным невзыскательным занудой, лишённым как изворотливости, так и дипломатичности, необходимых, чтобы ладить с людьми в этом мире. В первой половине жизни ему сопутствовал невероятный успех [1], озаривший его личность ореолом живой легенды [2] — это не могло не породить некоторой самонадеянности, так что временами Лу Синь вёл себя как подлинный тиран, давая волю своему дурному нраву и нимало не считаясь с чужим мнением — его слово тут закон, и точка.

[1] Невероятный успех — в оригинале чэнъюй 一帆风顺 (yī fān fēng shùn) — в пер. с кит. «попутный ветер раздувает парус», обр. в знач. «всё идёт как по маслу», также используется как пожелание удачи в делах.

[2] Легенда — в оригинале 传奇 (chuánqí) — в пер. с кит. «истории об удивительном», фантастические повести и рассказы при династиях Тан и Сун, в дальнейшем — сборник пьес, музыкальная драма, обр. в значении «чудо», «удивительное приключение».

Лу Бисин был совершенно другим.

Глубокой ночью, вместо того, чтобы лечь спать, он как подстреленный наворачивал круги по этой развалюхе, и теперь ни свет ни заря примчался к нему, даже не заикнувшись о своих желаниях или о превозносимых им правах человека, за которые он так радел — лишь вытащил из-за пазухи собственный план, который даже ничуть не вступал в противоречие с изначальными планами Линь Цзинхэна. Ведь если эта горстка отбросов, боевая эффективность которых едва дотягивает до пяти [3], и впрямь убьётся об отряд звёздных бандитов, это, в принципе, ни на что не повлияет: Линь Цзинхэн сможет как ни в чём не бывало действовать согласно своей идее, превратив эту станцию в приманку.