Подмена

9 глава

Если у Дженни и оставались сомнения насчет истинного смысла слов Чимина, очень скоро они улетучились. Дженни с ним практически не встречалась. Спал он, как и решил, в комнате для гостей и уезжал на работу чуть свет. Смириться с этим было трудно: она привыкла чувствовать его тепло и каждую ночь безуспешно боролась с бессонницей.
Аппетит у нее пропал, но ради ребенка она заставляла себя питаться. В довершение ее страданий именно в этот период у нее начались головокружения и тошнота по утрам. И не только по утрам.
Наступило ужасное время. Дженни и не догадывалась, что можно чувствовать себя так одиноко, пока Чимин не вычеркнул ее из своей жизни. С работы домой он возвращался поздно вечером, предусмотрительно пообедав где-нибудь в городе, и углублялся в бумаги до глубокой ночи. Если они случайно сталкивались, вел себя вежливо, но холодно и отстраненно. Она терпела, считая, что у него есть право злиться, и не теряла надежды со всем справиться.
Лишь однажды она попыталась разрушить воздвигнутую им стену. Обычно по воскресеньям Чимин отдыхал, взял за правило никогда не брать работу на дом, и раньше они чудесно проводили выходные.
Дженни не ждала, что так будет и в это воскресенье, но и не думала, что он на целый день зароется в свои бумажки. Понимая, что она неприятна ему сейчас, Дженни не могла не беспокоиться о нем. Пусть сколько влезет наказывает ее, но не в ущерб же своему здоровью! – злилась она. Именно беспокойство заставило ее войти к нему в кабинет.
Он обернулся, и она заметила темные круги у него под глазами – верный признак усталости.
– Ты слишком много работаешь. Там показывают фильм, тебе он понравится. Пойдем посмотрим, – предложила она с надеждой в голосе. Только бы он дал ей шанс, и они преодолеют все сложности.
– Я очень занят, – резко сказал он и снова уткнулся в бумаги на столе. Ее глаза наполнились слезами.
– Тебе так трудно посидеть со мной немножко? Я скучаю по тебе, – призналась она дрожащим голосом.
– Не помню, чтобы я обязался развлекать тебя, – ответил Чимин, не поднимая головы.
– Хотя бы перестань работать. Я беспокоюсь за тебя.
Он будто продолжал выступление в суде:
– Нет необходимости. Я снимаю с тебя всю ответственность за мое здоровье.
Вспышка гнева пронзила ее насквозь:
– Черт возьми! Скажи еще, что мне запрещено волноваться!
Он поднял на нее глаза.
– Я предположил, что ты не будешь волноваться.
– Надо же. Тогда ты предположил слишком много. – Дженни пыталась сдержать свою ярость. – И долго это будет продолжаться?
Лицо Чимина будто окаменело.
– Я предупредил тебя, как все будет, Дженни, и ты согласилась, решив остаться. Если тебе недостаточно моих денег, это твоя проблема. А теперь, если ты не против, я хотел бы поработать, – закончил он спокойно, и Дженни в бешенстве захлопнула за собой дверь.
Больше она не предпринимала попыток, в конце концов, должна же быть хоть какая-то гордость.Экономка, разумеется, заметила, что они питаются порознь и что Чимин переехал в свободную комнату. Однако домработница пока что ничего на эту тему не говорила. В следующий четверг Дженни, вернувшись домой из офиса, первым делом направилась на кухню выпить чашечку чая и посидеть в обществе их экономки. Это теперь уже вошло у нее в привычку. После ее ухода ей предстояло достаточно много времени медитировать в одиночестве.
– Ты выглядишь неважно, девочка моя, – произнесла она, ставя на стол перед ней чашку горячего чая.
– Радости грядущего материнства, – пошутила та, подозревая, что и бледность и потеря веса вызваны скорее проблемами в браке, чем плохим самочувствием.
Экономка ухмыльнулась, давая понять, что о многом догадывается.
– Чимин звонил – предупредил, что поест в кафе, – сообщила она. – Кто-то должен столкнуть вас, упрямцев, лбами. Вся эта чехарда не пойдет на пользу малышу.
– Попробуйте сказать это Чимину. Со мной он не разговаривает.
– Пробовала. Он велел мне не лезть не в свое дело, – сухо ответила домработница.
– Простите. – Дженни почувствовала себя виноватой за то, что взваливает на нее свои проблемы. – Чимин слишком много работает и поэтому вечно в плохом настроении.
– Я прекрасно понимаю, в чем причина его настроения. Сегодня поссорились – завтра помиритесь.
Господи, если бы это было возможно!
– Все не так просто.
– Просто не бывает, – заявила экономка с пониманием, – но вы любите друг друга, это видно невооруженным глазом. Вы же были так счастливы! Не позволяйте глупой ссоре все разрушить!
От таких слов у Дженни встал комок в горле.
– Мы затронули больное место, может, лучше сменим тему?
Экономка собиралась ей ответить, но помешал телефонный звонок. Дженни направилась в холл взять трубку.
– Здравствуй, Джен, – раздался радостный голос свекрови. – Как ты себя чувствуешь и как мой внучек?
Дружеский тон ее голоса благотворно подействовал на Дженни: опустившись в кресло, она впервые за последние дни улыбнулась.
– У нас обоих все хорошо, – ответила она бодро. Узнав о ее беременности, Хеён стала часто звонить ей.
– Чимин беспокоился, что тебя измучило недомогание, – сказала она, крайне удивив невестку.
– Правда? – протянула Дженни и почти почувствовала, как свекровь кивнула.
– Конечно, милая. Он звонил мне на днях с работы, чтобы узнать, может ли он для тебя что-нибудь сделать.
Дженни не знала, что сказать: Чимин держался на расстоянии, был таким холодным, что его беспокойство о ней казалось неожиданным.
– Он ничего не говорил мне.
– Ну ты же знаешь, какие они, мужчины. На самом деле добряки, но стараются скрыть глубину своих чувств, – рассмеялась миссис Пак.
“Да уж, Чимин в этом преуспел”, – с горечью подумала Дженни. До этого звонка она была убеждена, что ему все равно. Но теперь узнала, что он за нее переживает, и ей стало немного легче. Именно такие мелочи поддерживали тусклый огонек ее надежды.
За следующие несколько минут женщины успели обсудить многое, только тогда Дженни затронула главную причину своего звонка:
– Я хотела напомнить о празднике в субботу. Не забудьте, вы оба поживете у нас несколько дней.
У Дженни это совершенно вылетело из головы, что при данных обстоятельствах было совсем неудивительно. Отмечали помолвку Чонгука, младшего брата Чимина, и они планировали погостить у родных. Более неподходящий момент трудно было придумать, но и отказаться не представлялось возможным.
И она ответила:
– Мы приедем, не волнуйтесь. Постараемся выехать завтра вечером.
– Вот и хорошо, милая. Ждем вас с нетерпением. Ой, я должна бежать, в дверь позвонили. Надеюсь, это посыльный. Передавай привет сыну. До встречи.
Дженни медленно повесила трубку. Похоже, Чимин тоже забыл. Обоим последнее время было совсем не до вечеринок. Одно точно – им ее не избежать. Надо поговорить с Чимином. Но как и когда?
Дженни позвонила ему на работу и узнала, что он весь день в суде и еще не вернулся. Она оставила сообщение с просьбой перезвонить и прождала его ответа весь вечер. Телефон молчал. Такое унижение причиняло ей боль, и если бы в самом деле не нужно было с ним поговорить, она бы послала все к черту. Как бы то ни было, Дженни отправилась в свою спальню и уселась там на кровати с книгой в руках. Ближе к полуночи она услышала шум колес и, накинув шелковый халат, направилась к лестнице.
Чимин как раз запирал дверь, когда она появилась на ступенях и замерла, увидев, что он жутко устал и выглядит сейчас не счастливее ее. Она подошла бы поближе, если бы не боялась, что он оттолкнет ее. Однако он заметил ее присутствие.
Чимин нахмурился и шагнул к ней.
– Что такое, Джен? Ты больна? – спросил он, и она уловила беспокойство в его голосе. Это придало ей сил.
– Нет, все в порядке, – успокоила она его, спустилась еще на пару ступенек и тотчас пожалела об этом: его беспокойство сменилось жестоким цинизмом.
– Тогда что ты тут делаешь так поздно? Подожди, я угадаю, – фыркнул он, – хочешь напомнить мне, чего я лишился, дорогая?
Дженни покраснела от злобы и отчаяния. Однако, сжав зубы, чтобы не показать, как ее задело такое предположение, продолжала все же спускаться.
– Я не собираюсь больше унижаться перед тобой.
Лишь недоверчивая ухмылка была ей ответом.
– Нужда перевешивает осторожность, – уколол он ее, и Дженни почувствовала, что могла бы сейчас его ударить.
Ей с трудом удалось взять себя в руки.
– Напрасно ты думаешь, что у меня не осталось самоуважения. Я здесь потому, что мне нужно поговорить с тобой. Я оставляла сообщение в офисе. Ты должен был мне перезвонить.
– Я не возвращался в офис, и мне не о чем с тобой разговаривать, – заявил он холодно. Замерев, Дженни скрестила руки на животе.
– Я отдаю себе отчет, что ты избегаешь моего общества. Поверь, если бы не необходимость, меня бы здесь не было. Обещаю не отнимать слишком много твоего драгоценного времени! – За иронией она прятала гордость.
Но Чимина мало трогал ее тон.
– Что бы это ни было, подождет, – перебил он, и она зло сжала зубы.
– До каких пор? Ты уйдешь, когда я буду еще спать, и вернешься, когда буду уже спать.
– Я работал над делом, – пояснил он сухо, и Дженни хрипло расхохоталась.
– Да ты намеренно избегал меня. Чего ты боишься? Что я могу тебе сделать? – Она задержала дыхание, заметив, как его щеки залились краской. На сердце у нее мгновенно потеплело. – Чим, все должно быть совсем не так!
Чимин в ответ нахмурился и превратился в ледяную статую.
– Я не собираюсь тратить время. Говори, что тебе нужно.
С ощущением, будто ее ударили по лицу, Дженни заговорила:
– Звонила твоя мама и напомнила, что нас ждут на выходные. Мы едем к ним, ты не забыл? – По его лицу она сделала вывод, что забыл.
– Я не могу. Позвони и откажись, – приказал он коротко.
– Исключено, – возразила она. – В субботу мы отмечаем помолвку твоего брата. Он ждет нас.
– Черт побери! – Чимин схватился за голову – жест, который невольно делал его еще привлекательнее.
Как же ей хотелось сейчас дотронуться до него! Но Дженни не посмела – он оттолкнет ее, а у нее нет сил справляться еще и с этим. Она вернулась к разговору.
– Мы должны ехать, если ты не собираешься посвящать их в наши семейные дела, – произнесла она резко.
Чимин поднял на нее глаза, и она не отвела взгляда, пока он не вздохнул:
– Поезжай завтра сама, а я приеду поездом в субботу утром.
У нее замерло сердце.
– Ты даже не можешь сидеть со мной рядом в машине… – Она почувствовала, как близко подступили слезы. Не желая показать ему, насколько он ее обидел, она стала подниматься к себе, как вдруг ее нога запуталась в полах халата, и с легким криком она упала на ступени.
Через мгновение Чимин оказался рядом и помог ей сесть, не сводя с нее взгляда, полного неподдельного беспокойства.
– Ты в порядке? – спросил он заботливо, и Дженни тихо вздохнула.
– Бывало и лучше, – ответила она сухо. Их глаза встретились, и у нее перехватило дыхание. Господи, она не ошибалась, думая, что он все еще любит ее, иначе он так на нее не смотрел бы! Просто не хочет признать, но стоит только протянуть руку…
Чимин почувствовал то же самое и поэтому, поставив ее на ноги, поспешно отошел к противоположной стене холла.
– Пока ты не сломала ногу, – произнес он с издевкой, – сообщаю, что у меня допрос свидетеля в субботу утром. Я не могу позволить ему скрыться – это важно для моего дела. Поэтому и предложил тебе уехать завтра без меня, а я присоединюсь к вам, когда со всем покончу.
Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять: он говорит правду. Огорчившись, что приняла его слова слишком близко к сердцу (что немудрено в такой ситуации), Дженни нахмурилась:
– Ясно. Я соберу тебе чемодан, хочешь?
– Буду тебе очень признателен, – ответил он деловым тоном.
– К чему тут признательность? Обычная обязанность жены.
Чимин удивленно поднял бровь.
– Мы не похожи на традиционную семейную пару, – подчеркнул он холодно. – И надеюсь, ты ничего не скажешь моим родителям?
Дженни сама затронула больную тему, но от этого было не легче.
– Мы будем изображать счастливую семью? Ты думаешь, что можешь мне в этом доверять? – уколола она его, и он хмуро ухмыльнулся.
– Я уверен, что ты знаешь, откуда появляются деньги, – заметил он, и Дженни покраснела.
– Черт тебя побери! Сколько раз еще повторять, что мне не нужны твои деньги! Мне нужен ты! – воскликнула она в отчаянии и, взглянув на его лицо, поняла, что попусту тратит время. – Все без толку! – Уставшая и обиженная, Дженни стала подниматься по лестнице.
– Джен! – окликнул ее Чимин, заставив взглянуть вниз через перила.
– Я устала, Чимин, – произнесла она сухо. Усталость была вызвана не столько бессонницей, сколько оскорблением и унижением.
– Я тебя не задержу. Просто хотел знать, купила ли ты подарок Чону. Она покачала головой.
– Нет. Поискать что-нибудь завтра, или ты сам справишься?
– Лучше ты. Я полагаюсь на твой вкус. Он произнес это как само собой разумеющееся, будто ни минуты в том не сомневался. Как бы ей хотелось, чтобы он так же безоговорочно верил в ее любовь к нему!
– Хорошо.
Она зашла в свою комнату, захлопнула за собой дверь, упала на постель и уставилась в потолок.
Хорошо бы всласть поплакать, но боль ушла так глубоко внутрь, что слезы будто пересохли. Будущее представало в самом черном свете. Чимин никогда не согласится признать, что все еще любит ее. Она решила остаться в надежде, что сможет его вернуть, что он простит ее. А если этого так и не произойдет?
Такие мысли одолевали ее весь следующий день во время покупки подарков и по пути в дом Паков.
Джиен и Хеён жили в огромном особняке на берегу озера. Когда-то они проводили там лишь лето, но после ухода Джиен на пенсию навсегда оставили город и перебрались туда. Дженни бывала там несколько раз, но сейчас впервые приехала одна.
Они встретили ее радостными объятиями, но даже не старались скрыть замешательство из-за отсутствия сына.
– Ему пришлось остаться в городе из-за завтрашней встречи со свидетелем, – кратко объяснила она, но Хеён бурно выразила свое неодобрение.
– И ты проделала весь этот путь сама, в твоем-то состоянии? – воскликнула она. – И о чем думал Чимин!
– Я не возражала, – солгала Дженни. Она была против, просто ей не предоставили выбора.
– Что ж, должна признать, я очень разочарована! Так нельзя, и я сама скажу ему об этом. Ты, вероятно, совсем вымоталась. Пойдем в дом, я налью тебе чашечку чая.
Дженни накормили, напоили, обласкали, и ей захотелось поплакаться свекрови в жилетку, но она знала, что Чимин хочет скрыть семейные неурядицы от родных, и решила промолчать. Еще никогда в жизни ей так не требовался хороший совет, но, увы, не было никакой возможности получить его.
Однако, поднявшись в комнату, где они с мужем обычно останавливались, она поняла, что Чимин кое-что упустил из виду. Постель. Он не спал вместе с ней после визита Дженсен, но, если дома возможен был переезд в комнату для гостей, здесь все не так просто.
Эта мысль придала ей сил. В постели ему никогда не удавалось скрыть от нее свои чувства. Может, поэтому он и перебрался в другую комнату – боялся, что не выдержит дистанции, требуемой разумом? Раньше это не приходило ей в голову, но сейчас она всерьез над этим задумалась.
Кажется, найден способ разрушить стену, которую он воздвиг между ними. Ей не хотелось прибегать к помощи секса, но, вероятно, это единственный способ вернуть его. Если он хотя бы раз окажется с ней в одной постели, кто знает?.. Во всяком случае, она не позволит себе упустить такую возможность.
Этой ночью Дженни спала спокойно, без снов и утром открыла глаза навстречу новому дню, полному надежд и обещаний. Она ни секунды не оставалась без дела, но чем дальше, тем чаще поглядывала на часы. Чимин так и не появился, и она начала уже беспокоиться, не случилось ли чего, но тут он наконец позвонил. Дженни разговаривала с Хеён, когда домработница позвала ее к телефону.
– Встреча затянулась. Приеду позже, чем планировал, – сообщил он коротко, и Дженни услышала приглушенные голоса.
Она почувствовала разочарование – за Чонгука и за себя.
– Но ты все же приедешь, да? – спросила она, жестом показывая неопределенность ситуации подошедшей Хеён.
– Ты будто разочарована. – Голос Чимина на расстоянии звучал глухо, но не терял при этом своей холодной иронии.
Дженни грустно вздохнула.
– Так и есть. Я скучаю по тебе, – признала она, ощущая неловкость, и тотчас подумала, что ответом ей будет тишина в трубке.
– Моя мама там близко? – спросил он, заставив ее нахмуриться.
– Да. Хочешь поговорить с ней?
– Нет. Просто я нашел объяснение твоей страстности, – ответил Чимин ехидно, и у Дженни перехватило дыхание.
В присутствии его матери она не могла возмутиться и возразить, как ей того хотелось.
– Я серьезно, – выдавила она из себя, зная, что это без толку.
– Буду, как только смогу. Извинись за меня перед мамой и Чоном. – И Чимин повесил трубку, предоставив ей в задумчивости слушать короткие гудки.
– Что случилось, милая? – спросила Хеён, и Дженни натянуто улыбнулась.
– Боюсь, что Чимин задержится.
Его мать выглядела расстроенной.
– Печально, но это удел жены адвоката, и я совсем не удивлена. Пойдем поднимем себе настроение чашечкой кофе.
Дженни последовала за ней, но расслабиться никак не могла. Наступил вечер, вся семья занималась подготовкой к торжеству. Дженни старалась заставить себя погрузиться в праздничную атмосферу, но это у нее не получилось, и она, извинившись, устроилась в уединенном уголке.
Библиотека воистину была оплотом тишины и спокойствия, но она прилипла к окну, вглядываясь в огни фар на шоссе. Только бы он приехал! С его звонка прошло уже так много времени… Разве встреча со свидетелем может настолько затянуться?
За спиной раздались шаги, и, обернувшись, она увидела младшего брата Чимина, Чонгука, с улыбкой приближающегося к ней.
– Вот где ты спряталась! – Он выглянул в окно. – Чимина все нет? – Казалось, парнишка совершенно спокоен, но Дженни понимала – его расстроило отсутствие брата.
– Похоже, мы ждем его как второе пришествие! – шутливо заметила она, и Чонгук рассмеялся.
– Да ладно, забудь Чимина и потанцуй со мной, – пригласил он, и Дженни улыбнулась – у него было такое симпатичное мальчишеское лицо!
– Идет, если твоя невеста не против, – согласилась она и, взяв его под руку, направилась во дворик.
– Да не волнуйся о ней, – он махнул рукой, – она сама попросила разыскать тебя: ты показалась ей одинокой.
Интересно, все ли читают ее лицо как раскрытую книгу?
– Скоро одиночество перерастет в злость, – ответила она сухо, и ее спутник прищелкнул языком.
– Вот как! Чимин здорово пожалеет, если тотчас сюда не явится, – произнес он с ухмылкой.
– Мне жаль, что его нет, Чонгука, – призналась Дженни, когда они закружились в танце.
– Да не волнуйся. – Он пожал плечами. – Я отомщу. Вот увидишь.
Его шутка достигла цели – она рассмеялась и отдалась мелодии танца. А потом они вернулись к его невесте и втроем еще немножко поболтали.
Дженни не заметила, как пролетело время, но вдруг сердце ее привычно сжалось. Приехал Чимин. Она всегда чувствовала его появление. Будто внутри у нее какая-то невидимая антенна получала импульсы. Вглядевшись в танцующие пары, она заметила его в образовавшемся просвете.
Глубина его карих глаз манила ее, и отвести взгляд не было сил. Сердце стучало в горле, и казалось, что воздух наполнен густым туманом. Снова она поняла, что этот человек создан для нее, что они с ним – одно целое. Чимин не смотрел бы на нее так, если бы не ощущал того же, в душе ее болезненно защемило при этой мысли.
Через секунду танцующие пары скрыли его из вида, но она уже знала, что увидела. Надежда в ее сердце уподобилась тусклой, но упрямо горящей свечке. Может, она и вернет себе то, чего лишилась.
– Чимин здесь, – сказала она Чону, и тот мгновенно замолк.
– Где? – спросил он, разглядывая дворик, но Дженни уже пробиралась сквозь толпу, и он, схватив свою невесту за руку, последовал за ней.
Войдя в менее людную столовую, где располагались бар и столики с едой, она застала Чимина за разговором с родителями. При виде мужа у нее перехватило дыхание. Он уже был в их комнате и переоделся в смокинг, который она для него приготовила. Почувствовав ее присутствие, он поднял голову.
– Чим.
Его имя легким ветерком соскользнуло с ее губ, и Дженни шагнула к нему, коснулась, как обычно, ладонями его груди и приподнялась, подставив губы для поцелуя. И в этот момент увидела по его глазам, что он борется со своими чувствами. Он заморозил свое сердце, оно словно бы не существовало.
Чимин понял, что она прочла это в его взгляде, и хмуро улыбнулся.
– Джен.
Ее имя тоже прозвучало шепотом, но эхом отдалось в пустоте, и она побледнела, когда он склонил голову и коснулся ее губами. Поцелуй длился лишь долю секунды, но причинил ей непосильную боль. Дженни прикрыла глаза, чтобы спрятать отчаяние, и он отпустил ее.
– Черт возьми, Чимин, почему так поздно? – спросил Чонгук, и Дженни аккуратно и настойчиво отодвинули в сторону – Чимин потянулся здороваться с братом.
– Ты подумал, что я пропущу такой вечер? – сказал он, похлопывая брата по спине.
Дженни наблюдала за ними, ненавидя себя за приступ ревности, охвативший ее при виде столь явной взаимной привязанности братьев. Она ничего не могла с собой поделать. Обида не становилась меньше от того, что она во всем винила себя. Чимин разбивал ей сердце.
– Я приехал бы раньше, – объяснял он, – но встреча затянулась, а потом случилась авария на шоссе.
Будучи обязанной поддерживать иллюзию нормального брака, Дженни нашла единственный способ сохранить свою гордость. Она будет сражаться. И Чимину придется нелегко.
Зная, что он не захочет привлекать внимание своих родных, а значит, не станет противиться ей, Дженни взяла его под руку.
– А я-то думала, ты намеренно меня избегаешь! – пошутила она, чувствуя себя клоуном, смеющимся сквозь слезы.
Чимин улыбнулся ей, но взгляд его недвусмысленно говорил, что он разгадал ее задумку и пришел в бешенство.
– Но почему же, дорогая, ты ведь знаешь, что я к тебе чувствую! – умело выкрутился он.
Она знала, что соперничать с ним ей не под силу, но все равно не сдавалась.
– Ты хочешь сказать, что все еще любишь меня? – не унималась она, даже заметив искорки злобы в его глазах.
– Почему бы тебе не спросить меня об этом позже, когда мы останемся наедине и я смогу уделить этому вопросу должное внимание? – ответил он игриво, и все рассмеялись, не исключая Дженни, хотя она единственная понимала, что речь пойдет вовсе не о любви.
Получая удовольствие от возможности отыграться, она не оставляла его в покое.
– Уклоняетесь от темы, советник? – бросила она вызов, и его глаза сузились.
– Вовсе нет. Ты же знаешь, что я люблю тебя так же сильно, как ты меня, – парировал он, и Дженни приняла этот сокрушительный удар. Он не верит, что она любит его, значит, приравнивает свою любовь к нулю.
Но это же неправда! И, глядя ему прямо в глаза, она съязвила:
– Приятно сознавать, что ты тоже готов отдать за меня свою жизнь, но расслабься, я не потребую этого прямо сейчас!
Прежде чем Чимин успел ответить, отец хлопнул его ладонью по плечу.
– Кажется, мы здесь лишние, – заметил он сухо. – Я собираюсь пройтись с женой. Позаботьтесь о себе сами!
– Хорошая мысль, мы тоже не прочь прогуляться, папа. – Чонгук, подхватив свою невесту, последовал за родителями. – Увидимся позже, братец.
Лишь только они исчезли, от былой гармонии не осталось и следа. Чимин высвободил руку, заказал у бармена виски и моментально опустошил стакан.
– Для храбрости, дорогой? – Дженни не могла остановиться, и он испепелил ее взглядом.
– Хочу избавиться от неприятного привкуса во рту.
Замерев, она покраснела от гнева.
– Авария была на самом деле? Чимин смотрел на нее с ухмылкой:
– Почему бы тебе не позвонить в полицию, ты ведь поверишь им скорее, чем мне.
– Но ведь ты не разговариваешь со мной в последнее время, – возмутилась она.
Карие глаза, сузившись, рассматривали ее бледное лицо.
– Думаю, я проявил необычайную выдержку, – пояснил он хрипло, отставляя пустой стакан.
– Избегая меня? Чимин улыбнулся.
– Не лишив тебя жизни! А теперь извини, мне нужно поговорить с кузиной. – И ушел.
Дженни в отчаянии смотрела ему вслед. Он отгородился от нее и не собирался сдавать позиции ни на дюйм. Ее одиночество становилось невыносимым. Ей так не хватало его. Если такая жизнь продлится до бесконечности, она не выдержит.
Прежде чем Дженни успела придумать, как теперь быть, один из двоюродных братьев Чимина пригласил ее на танец. Ыну, высокий красивый брюнет, был безумно влюблен в женщину, даже не подозревавшую о его существовании. Тем не менее он любил пофлиртовать, а именно это и было нужно сейчас ее израненной душе.
– Надеюсь, Чимин простит мне, если я украду на время его жену, – пошутил он, когда они уже кружились в танце, и Дженни натянуто улыбнулась:
– Разумеется. Он доверяет тебе. – И при этом подумала: он не доверяет только одному человеку – своей жене.