Чёрная Вдова

15. Гордый да низвергнется

Ощущая холодные клешни на шее, не могу глотнуть воздуха, а пересушенный солёным морским ветром рот дышит мне смертью прямо в лицо.

- Убийца... - шепчет, булькающим голосом, - Сын убийцы, след в след по стопам отца...

Хочу закричать, что всё не так! Но совесть моя столь не чиста, что я просто парализовано взираю в заплесневелые глаза женщины - матери украденного больного младенца. Вместо рук у неё крабовые клешни, и она всем весом наваливается на меня, напрочь отрезая воздух.

Тяжёлая болезненная дрожь пережёвывает тело, стремясь проглотить, а обветренные губы женщины, всё вторят и вторят:

- Убийца, убийца, убийца...

На щеках загорается резкое тепло, словно обжигает языками пламени, и где-то на краю кошмара, я слышу своё имя. Кто-то зовёт меня, так осторожно и нежно, на миг мне даже кажется, что это мама... Но я просто впадаю во тьму и беспамятство.

***

- Ну и бардак... - доносятся сквозь сон ворчания, - Себастьян, вставай! Вставай, кому говорю!

Сквозь веки просачивается резкий свет. Тело налито свинцом и ноют мышцы, точно бы я не проспал всю ночь, а проплыл сотню лье. Не двигаясь, приоткрываю глаза. В поволоке солнечных лучей, проникающих из окон, Мари подбирает мои записи с пола. Тёмно-бардовое платье, так ей к лицу.

- На стол скоро накрывать, он всё дрыхнет, как медведь! Чем только ночами занимается... - Мари как-то резко, неестественно смолкает. Пусто таращится в точку перед собой, будто бы зная много больше. Это... была она? Что, вообще, это было со мной ночью? Кошмар, но... я не мог проснуться или же проснулся, но... Сонный паралич. Ого, как меня тряхнуло всё это дерьмо. Не рекомендованы моей бедовой голове такие встряски, конечно.

- Эй, подъем, - не унимается Мари, ровняя стопку записей в руках, - мадам Дайон уже даже встала давно. Приводи себя в порядок и спускайся. Малого я покормила, а мадам походу ждёт кого-то к обеду.

Сложив листы на тумбу, наклоняется к лицу и цепенеет, столкнувшись со мной взглядами.

- Кого? - справляюсь я, озадачившись, и мой безобразный голос и без того хрипящий, ото сна звучит устрашающе.

Вздрогнув, Мари отшатывается, оправляя складки передника, и блуждает хаотичным взором по полу.