Чёрная Вдова

3. Шип на розе

Она явилась в ореоле тусклого света. Ужасно неожиданно... Я не спал. Уже который день. Боялся спать, боялся демонов, заражающих святые стены грехом. Вдова знала об этом, и мне в ту ночь показалась ангелом. Чёрным Ангелом Смерти. Напрочь растерявшись, я не представлял, что мне делать, как мне быть, я не ожидал этого нисхождения. Вдова переступила порог общей спальни. Её руки, расслабленно сцепленные в замок, покоились поверх юбки чёрного платья. Она словно удерживала своё чрево руками... невидимо... эфемерно. Вдова страдала от скорби. Так я думал. Она лелеяла свою скорбь. Это я узнал потом...

Никто не проснулся. Все мальчишки крепко спали. То был трудный день для каждого воспитанника. Для двух он ещё не окончен...

Мадам ступала, как дух, всё ближе, но я сумел только натянуть одеяло до глаз. Она склонилась надо мной, шевеля губами так близко от лица, но я не чуял гнили. От неё пахло известью и немного мятой. Совсем чуть-чуть табаком. Губы сухие, но не потрескавшиеся. Вблизи её лицо было не так совершенно, я видел морщинки, совсем маленькие: она не была молодой, но была идеальной... по-своему.

«Я покажу тебе рай...»

В её руке чёрный платок. Она стащила одеяло, открывая моё лицо. Беззвучные слова будто напевали колыбельную, убаюкивали...

«Истинный рай».

Я не успел улизнуть от неё, будучи слишком завороженным и напуганным одновременно. Вдова зажала мне рот ладонью с платком и нос забил резкий эфирный запах.

«Я отведу тебя...»

И вот я иду за ней след в след, и это воспоминание бередит давно сросшиеся рубцы. Мадам усыпила меня чем-то похожим на хлороформом, но очевидно, гораздо более эффективным. На следующий день я очнулся в злосчастном подвале, привязанный канатной верёвкой к крюку. Сложный морской узел. Я весь был обмотан, весь в этих узлах. Сколько ни пытался, никак не мог распутать эту головоломку. А потом мадам пришла, ловко развязала меня и сказала, что я могу остаться. Она была очень задумчивой, печальной в тот день, обременённой. Больше я никогда не видел её такой.

Вдова спокойно идёт вниз по улице, сокращая расстояние с церковью. Её путь не извилист. Прямо к церкви, Вдову не интересуют прилегающие строения. Поднимается по ступеням к массивным стрельчатым дверям. Я колеблюсь пару мгновений, но всё же ступаю следом. Мадам толкает двери, её немного качает, она улыбается, словно пьяна... О, её пьянит этот спектакль, услада для неё, эйфория!