Чёрная Вдова

8. Весёлый Роджер

Под бархатными туфлями Вдовы затухает последний огарок портьер. Дом погружается во мрак, лишь свет луны за окном скупо освещает коридор. Всё покачивается: то ли головой сильно приложился, то ли ядовитые щупальца никак не отпускают. Поблескивающие в темноте глаза Вдовы прикованы к воришке... к девчонке. Я, хоть на кол меня посади, отчетливо вижу мелкого шкета, кучерявого вроде, тощего, — не разобрать. Ночная мгла внезапно сотрясается от вибраций. Вдова смеется, запрокинув голову, как умалишенная. Прикрывает рот ладонью, второй рукой показывает на мальца, и проходит мимо. Замечаю в разжатых пальцах мальчишки, кинжал, блестящий в скудном свете луны, и тотчас же проверяю ножны. Пустые! Это мой кинжал. Когда только вытащить сумел, паршивец?..

Подобрав оружие и вернув на положенное ему место, стою столбом, поглядывая на Вдову, манящую меня рукой, спускаясь в подвал. Хватаю вора за подмышки и волоку в наш грот по ступеням, обивая лестницу его ногами. Поднять поганца я просто не в силах, я вообще невесть каким чудом ещё в сознании.

Затаскиваю мелкого в комнату с чёрными шторами. Вдова кажет на дубовый стул. Сомневаюсь, что он ещё жив, но усаживаю, и проверяю пульс на шее. Живой. Пристёгиваю его запястья к подлокотникам ремнями, и щиколотки — к ножкам. Вдова пододвигает мне кресло, украдкой хихикая. Ни жив, ни мёртв, бухаюсь на кожаное сидение и, вперив взгляд в воришку напротив, пытаюсь углядеть в нем девушку. Ростом не велик, на голову ниже меня; в засаленной хлопковой рубахе, заправленной в подпоясанные шаровары. На ногах громоздкие сапоги. Дюймов шесть, чёрные и, как воронье гнездо растрепанные кудряшки. Смуглая кожа, перепачканная то ли землёй, то ли сажей, то ли всем одновременно; густые широкие брови, довольно широкий нос, большие губы... И если б не одна единственная деталь, даже при свете свечей, даже при дневном свете! я б не в жизнь не разгадал в мальчишке, девчонку. Кадык! Нет кадыка! Да катись оно всё в тартарары! И впрямь девчонка.

А Вдова, мерзавка, заливается, смешно ей, видите ли. Мне вот вообще не до смеха. Башка раскалывается и явно кровит. Лезу в карман за платком, с горем пополам вытаскиваю.

— Ха-ха-ха, мадам, — кривлюсь я, стирая кровь с рассечённого виска; как она меня не прибила только этим подсвечником грёбаным. — Да, мне чуть было не надрала зад девчонка, празднуйте моё поражение.