Близорукость

VIII

3–5.04. Право на ошибку

Утро третьего апреля словно в шутку выдалось безукоризненно солнечным. На небе не было ни единого облачка, как бы Елена ни высматривала их в окно резиденции, отодвигая пальцами плотные темные жалюзи. Вчерашним днем они с братом готовили пакет документов, и это стало светлым воспоминанием. Удивительно, как в пыльной бюрократической проволочке Богданова внезапно обнаруживала уют и спокойствие. Лев вел себя хорошо: Елена не замечала за ним никаких поползновений в сторону Горячева и даже немного успокоилась, как в кабинет прямо с утра субботы ввалилась Эля. Богданова видела ее без макияжа всего два раза в жизни: когда они стали друзьями и когда юристу пришлось отправиться к Валентину в качестве двойного агента.

Сегодня был третий раз — и это значило, что либо Эля бескомпромиссно счастлива, либо в той же степени угнетена. Привычный стук каблуков не сопровождал подругу: она выбрала кроссовки, светлый спортивный костюм и бутылку воды, которую прижимала ко лбу — и это тоже значило слишком много. Общая бесцветность одеяния забавно заигрывала со столь же бледным лицом, а без боевого раскраса Эля выглядела очень мило. Елена не нашла бы, даже если бы тщательно присмотрелась, в ней привычной стервозной натуры, которую та наносила вместе с косметикой каждый божий день. Рухнув в излюбленное кресло, Эля издала протяжный вздох.

— Это «ох, хорошо» или «ох, как плохо»? — нетерпеливо нарушила молчание Богданова, ухмыляясь. — Ну и ты опять пила, да?

— Да. И перестаралась. Но это неважно. Важно то, что мне опять не перепало. И мы всю ночь только обнимались, утешали друг друга и рассматривали семейные фотографии. Вот она, старость, да?

Елена с облегчением выдохнула. Она не имела на Настю виды — отношения у них вообще очень плохо клеились, да и Богданова считала себя гетеросексуальной — и не испытывала зависти, но что-то в безобразно относящейся к субординации и чтущей свободу хакерше сильно цепляло. Елена объясняла себе это тем, что хотела бы так же, но очень глубоко в душе.

— Нет, дура. Просто сердечно поговорили. Ты точно ничего не сболтнула, а?

— Нет, Ленка, но кое-что узнала. — Эля вдруг сделалась очень противной. — А то ж ты не верила, что я тоже могу что-то выведать.