А ведь сады мне даже не нравятся [ОМЕГАВЕРС]

13

Шото проснулся рано утром. Он открыл глаза, потянулся, зевнул. На губах сама собой появилась блаженная улыбка. Этой ночью он до невозможного хорошо спал.

Под боком трепыхалось что-то теплое. Альфа перевернулся, улыбаясь шире. Изуку мирно посапывал, забравшись головой под подушку. Одеяло еле прикрывало его обнаженные плечи.

Тодороки чуть нервно вздохнул, наклонился, поцеловав омегу в загривок. Эта ночь стала одной из самых сладких за всю его жизнь. Практически лучшей.

Они с Мидорией долго пробыли в ваннах. Долго разговаривали, долго и спутанно признавались друг другу в любви.

Шото прикрыл глаза, думая об этом.

– Я… не знаю, когда со мной это случилось, – говорил Изуку. Он улыбался и прятал смущенно глаза. – Ты… я… не заметил, как начал думать о тебе в романтическом ключе. Не заметил, как успел влюбиться, – его нежные руки крепко обхватили Тодороки за шею.

Они спустились поужинать, то и дело бросая друг на друга взволнованные трепетные взгляды. Шото не мог оторвать от Мидории взгляд, внутри всё встревоженно трепыхалось. Он не думал о том, что потерял свою должность. Не думал о том, скольким ему будет стоить содеянное. Главным было только то, что этот омега рядом, что он дышит, что он счастлив, улыбается и смеется.

Альфа пододвигал к нему тарелки с разными яствами и улыбался. Изуку радостно на него смотрел. Он то и дело повторял, что не может поверить в случившееся.

– Я… будто во сне, – в очередной раз сказал Мидория и улыбнулся шире. – Разве такое не случается только с героями сказок? – тихо шептал он.

Тодороки качал головой, не в силах ответить. Его взгляд был прикован к омеге, к изгибам его тела, к его улыбке. Он мысленно спрашивал себя, в какой момент Изуку начал казаться ему более симпатичным. В какой момент он почувствовал, что не сможет жить без этого омеги.

– Я тебя люблю, – лишь срывалось с его губ. Ни на что другое он был не способен.

Всю жизнь Шото думал, что никогда никому не скажет таких слов. Никогда. Но всё кардинально изменилось…

Мидория на это лишь улыбался и глупо хихикал. Он рассказывал о своей жизни, переживаниях. Тодороки слушал, кивал. Он то и дело касался его плеча, не мог отказать себе в удовольствии дотронуться.