Инцест во имя Магии

на фоне заката мигающий дым

«Неужели?..» — Я должна убить их? — Нет. Условия проклятия были другими, но это нечто сродни убийству для них. — Для них? Мама поднялась и подошла к зеркалу, попутно поправляя выбившуюся из непослушной прически прядь. — Я не расскажу тебе, что нужно сделать. Только попрошу не искать способ. Милая, все закончилось. Для тебя теперь все будет хорошо. Я нашла отличный домик, отлично защищенный от маглов. Думаю, он тебе понравится.

Легкая хода, звук шагов, направляющихся к двери. — Куда ты? — Нам не о чем разговаривать. С тобой, Молли, не о чем. «Хорошие родители. Лучшие, нахуй. Один молчит в тряпочку, вторая советует мне все вот так вот оставить. Они глупые что ли?» Но Джинни смутно припоминалось, что кто-то из братьев мог знать способ. Младшие навряд ли. Они только-только узнали о ночах. А вот Перси, Билл или же Чарли могли бы ей помочь с выяснением правды. — Эй, ты куда это так торопишься? Погодь немного. Я не удовлетворен твоей утренней работой. — А мне показалось, что я сделала все, что должна была, и даже немного больше. Хочешь знать, что именно, возьми и спроси у своего брата. — Окей. Пусть так, — неожиданно быстро слез со своей позиции Джордж. — Вот только у меня для тебя появилось новое задание. — Последнее. — Да, последнее. — И без секса с каждым из вас отдельно, без любого секса, — настаивала Джинни, говоря об оральных утехах. — И без него. Завтра утром узнаешь, что нужно сделать. После завтрака. А если все исполнишь безупречно, то уже вечером мы развлечемся по полной. Он подмигнул и ушел. Манерно, статно. До белого каления сексуально. Оставалось только облизывать губы на этого черта и искать способ избавиться от проклятия. Джинни иногда даже о еде забывала с этой родовой канителью. А ведь ей бы может и хотелось заняться чем-нибудь отдаленным. Как минимум, сесть готовиться к новому учебному году. Это бы не помешало. Она попыталась сесть и отвлечься как-то за книгой, но любой текст, который только попадался к ней в руки, оказывался о любви до гроба или о изменах, а иногда о том и другом одновременно. Ничего осмысленного. Стоило своровать книжки у Чарли или у Билла. Там наверняка было бы что-то, от чего она хотя бы со скуки смогла бы уснуть. Ведь нормально спать тоже давалось с трудом. — Ты хотела что-то? Джинни только сейчас отметила царапины у него на лице. Это ведь сделала она, когда была наполовину в беспамятстве. — Прости... за это. — Не стоит. Я понимаю. Иди-ка сюда. Распростертые объятия поманили ее к себе. Крепкие руки сжались вокруг ее тела, эмоциональный фон заиграл новыми красками. Посыпались огоньки перед глазами, улыбка засияла на устах. Душевное спокойствие плотно поселилось где-то в районе плавно вздымающейся груди. — Ты ведь знаешь, как можно убрать проклятие для нашего рода навсегда? — ... — Не молчи. Билл нервно сглотнул, явно боясь произнести что-либо лишнее. Он знал. Это было буквально написано у него на лице, это чувствовалось во всех его действиях. — Не против, если я закурю? Джинни помотала отрицательно головой. — Не знала, что ты куришь. — Не ты одна. Они переместились на балкон, что на втором этаже. Возле горшков с зеленью и немногочисленными цветами стояла стеклянная пепельница. Еще чуть дальше — горстка разбросанных сигарет. Чуть подрагивая, Билл взял одну и, произнеся заклинание, прикурил от волшебной палочки. — За такое расточительство магии лишают. Нельзя же ее на всякие пустяки пускать. Билл улыбнулся. — Мы постоянно это делаем. Да и какая разница, когда мы далеко от маглов? Тут нам нечего бояться. Закат. Такой красивый, когда ночью не ждут никакие гадости. Освобождение коснулось ее сердца. Освобождение наполняло ее решимостью. И хоть душевное расстройство всю жизнь теперь будет давать знать о себе, глаза Джинни загорелись по-новому. Это можно было бы назвать перерождением или же новой ступенькой жизни. Закат отчего-то становился еще красивее в ее глазах, когда она смотрела на него сквозь дым, выпускаемый Биллом. Взмах палочки — дым стал разноцветным. Радужный, он плыл в такт облакам куда-то в сторону дуновения ветра. Затем он начал поочередно менять цвета и мигать, словно гирлянда на елке. Это можно было назвать одной из тех вещей, на которые можно смотреть вечно. Заколдованная, Джинни оперлась рукой о перила и подложила ладонь под подбородок, поддерживая его. В нее начали проникать настоящие светлые чувства. Джинни стала вспоминать, кем была до этого. Становилось стыдно. Особенно за то, что ей все еще хотелось переспать с близнецами. Гадко, очень гадко, когда приходится винить самого себя за то, кем стал. — Тебе не понравится этот способ. — Так ты все-таки знаешь?.. А еще говорил, что «мы вместе что-нибудь придумаем», а сам уже давно все знал. Ты врал мне. Билл попытался обнять Джинни, но она отпрянула от него к другому концу балкона, чуть не сбросив при этом одно из растений вниз. — Любой бы соврал. Тем более что это была всего лишь вторая ночь. Думаю, ты уже знаешь, что во время ритуальных ночей, если они уже начались, снять проклятие нельзя? Если бы я рассказал тебе, все могло бы пойти наперекосяк. Да и... этот способ... очень гадкий. И я не первый раз попадаю под удар из-за него. — Мама?.. — Мама. Джинни заинтересованно приблизилась, отняла у него сигарету и потушила ее пепельницу. — Я хочу знать. Ночи уже закончились. Теперь я могу все исправить. И закончить. — Это будет не так просто, как ты думаешь. Он все еще обдумывал, стоило ли говорить ей об этом или же лучше промолчать, так как тогда был бы хоть какой-то шанс, что Джинни никогда не докопается до правды, но сердце предательски дрогнуло, когда сестра обняла его за руку и прислонилась щекой к его плечу. С уголков глаз лились слезы. Джинни плакала.

— Я расскажу тебе. Но решать, воспользоваться этим методом или нет, ты должна сама. И я сразу скажу тебе: надеюсь, ты им не воспользуешься и молча уедешь. Я серьезно. Зареванная, она оторвалась от его плеча и уставилась в холодные зрачки Билла. — Тот, кто наложил это проклятие, рассказал и то, как его снять. Он знал, что наш дед такой человек, который на это никогда в жизни не согласится. Это был троллинг. Снова. Даже убийство всех особей мужского рода семьи не помогло бы, потому что проклятие до сил пор висело бы на женщинах нашего рода и оно ждало бы появления сыновей или мужей в семье. В общем, тот враг... он сказал, что снять проклятие можно только тогда, когда... «Что мне делать?» — вопрос вертелся в ее голове и не отпускал. Джинни грызла ногти. Она не могла вспомнить, делала ли это раньше, но видела, что ее ногти в любом случае были в отвратном состоянии. Сгрызенные под корень. Билл рассказал и о способе, и о том, как все это было с ее мамой и что происходило в прошлые поколения рода Уизли. Он знал буквально все, но признался только сейчас. И Джинни понимала, почему. Она была не в себе, она могла натворить целую кучу глупостей, если бы он рассказал ей все сразу. Джи лежала на кровати и гладила себя по животу. Он немного ныл, а еще ее тянуло блевать. Оставалось дня два или три до месячных. Страх, что она залетела, рос все сильнее и сильнее. Не выдержав гнета негативных мыслей, Джинни резко поднялась с кровати, да так, что голова пошла кругом, и трансгрессировала в место возле одной из магловских аптек. Работающая круглосуточно, она светилась посреди темной улицы. Внутри помещения на удивление не пахло лекарствами. Даже и того лучше — запах был приятнее и свежее, чем снаружи. Спустя один неловкий разговор с работающим там по ночам темноволосым парнем, Джинни обзавелась тестом на беременность и смогла вернуться домой. Она очень надеялась, что министерство не отслеживало эти ее использования магии и что она не попалась на глаза ни одному из маглов. Хотя... она ведь совершеннолетняя уже. Теперь за ней не должен идти след. В туалете у Джинни перехватило дыхание. Сделав все по довольно простой инструкции, она не могла дождаться результата. Казалось, что Джинни потеряет сознание прямо на толчке. Ее нервная система больше не выдерживала. Часики подошли к ожидаемому времени. Она посмотрела на тест. Одна... ...и вторая полоски.