Солнце встает над селом Дзауга.Битаров Вадим.

Часть 2.Глава 28 и 29.

Округлые линии гор, заботливо укутанные у подножия струящейся дымкой, родные, дорогие сердцу горы были багряными в лучах ослепительной осени. Тимур задумчиво покусывал губы и, щурясь, смотрел вдаль, на мягкие, кудрявые, как соцветья цветной капусты, склоны. В его ладони покорно дремала ручка Кристины - самой популярной и престижной девушки города. Они вдвоем сидели  на капоте машины, любуясь панорамой, и потягивали пиво. Ему нравилось, что она любила пиво, предпочитала ресторанам вот такие вылазки на природу, смотрела футбол и могла обсуждать что-то еще, кроме как универовских куриц… Его умиляло то, что в такой шикарной головке водились извилины. Поразительно, но за всеми ее очевидными достоинствами - безупречной репутации, дорогом шмотье и папе - водочнике - отдаленно просматривалась душа. Да, пожалуй, Кристина на самом деле была идеалом. Ему нравилось в ней все, и он очень трезво отдавал себе в этом отчет. Как и в том, что это все через пару месяцев ему настохренеет...
Она глубоко вздохнула, приподнявшись, и ее всколыхнувшаяся  грудь легко задела его плечо. Тимур опустил глаза. Солнечный луч прорезал стальную сетку неба и провел черту на его лице. Он размышлял теперь только о тех драгоценных секундах, которые, как золотые песчинки, уплывали сквозь пальцы, о том, что им предшествовало, и о том, что ждало его впереди...
- О чем ты думаешь? - тихо спросила она, разглядывая его профиль, сурово чернеющий в розово-золотом небе.
- Так, ерунда.
Плечо его все еще жгло от мимолетного прикосновения ее непорочного тела. Кристина сквозь ресницы преследовала его взгляд: горы...
- Мне кажется, что наши горы - живые, - таинственно заявила она. - Только живут очень медленно. У каждой - свое лицо. А наша жизнь кишит под ними, как муравейник. Сумасшедшая жизнь!..
- Сумасшедшая жизнь... - задумчивым эхом повторил он.
Кристина склонила голову ему на плечо:
- Не переживай, Тимур. Все будет нормально.
Мягкие каштановые волосы щекотнули его щеку. От нее ненавязчиво пахло легкими цветочными духами. «Анаис», - определил он про себя. Откуда-то сверху, как нитка паутины, спустилась тонкая, звенящая грусть...  
- Ведь твой отец тебе поможет.
- Конечно. За кого еще ему потеть, как не за своего единственного говнюка - сына?!
Кристина повернула  лицо и внимательно посмотрела на него. Лучи солнца окаймляли тонкой кромкой край его высокого лба, нос и подбородок так, что весь профиль сиял алым контуром.
- Почему ты так говоришь?
- Потому что яблоко от яблони…
- Но Эльбрус Георгиевич… Все его уважают, - укоризненно  вступилась она почтенным тоном новоиспеченной снохи.     
- Еще бы! - Тимур усмехнулся. - Кто не уважал, тех похоронили с почестями.
- Тимур… Твой отец столького добился!
...Тимур сунул в зубы последнюю сигарету и раздраженно скомкал пачку в кулаке.
- Ладно… - он пренебрежительным жестом отшвырнул смятую пачку. -  Да, он - молодец! И всегда был молодцом, - Тимур резко замолчал, как будто чего-то устыдившись. Его сокровенные мысли тихо дремали где-то в темной глубине, как сытые мухи, а теперь вдруг потревоженные, на секунду взмыли бешеным черным роем. И к чему он вообще ей это все говорил?.. С ней нужно разговаривать только о прекрасном, приемущественно - лично о ней.
- Забудь, Кристя, - он глубоко затянулся сигаретой. Действительно, слишком уж хорошо все было в его жизни. С самого детства с ним носились, баловали и до одурения задалбливали своей любовью и обожанием...
Тимур спрыгнул с капота и протянул ей руку:
- Поехали. Твои родители уже, наверное, нервничают.
Он довез ее до дома, как обычно, с конфетами, цветами и прочей мишурой; вылез из машины и вместе с ней подошел к воротам ее особняка.
- Мне приходить завтра на суд?
- Приходи, - он усмехнулся. - Полюбуешься, как я буду принимать грязевые ванны. Я определю тебе лучшее место в первом ряду.
- Все смеешься!
- А что делать, черт подери!.. - он вздохнул.
- Я не понимаю, как только девушка может пойти на такое?! Никогда не думала, что Инга окажется такой… Я с ней общалась, думала, что она  порядочная… Хотя я слышала про нее… Девочки вчера мне говорили…
- Ну, хватит, ладно тебе, - устало перебил он ее.
- Слушай, может, я могу тебе чем-то помочь? - самоотверженно предложила она.
- Ты помогаешь мне тем, что присутствуешь в моей жизни, - он с мукой заглянул ей в глаза. Нет, не в глаза! Он через глаза заглянул ей в сердце, в печень, в желудок… Это было его смертельным оружием. 
Кристина потупилась, рассеянно нащупывая спасительную ручку калитки.
- Ладно, Тимур… Пока…
Он вдруг поймал ее локоть и рывком привлек к себе. Прежде чем Кристина осознала, что к чему, она уже была в его объятиях. В восхитительных, могучих объятиях, отрезавших ее от всего мира. Она запрокинула голову и сердце ее восторженно загремело от тесной близости его лица. Тимур слегка развернул ее и медленно коснулся губ своими губами. Голова ее закружилась, сердце взбунтовалось, земля уехала всторону...
- Тимур… - залепетала было она, но он не дал ей договорить. Он, вдруг стал делать то чего она никак не ожидала: стал целовать ее так, как никогда не осмеливался ни один парень, тем более на пороге ее дома! Это было более чем дерзко по отношению к ней, самой неприступной красавице города, и… это было более, чем божественно!.. «Нахал!» - промелькнуло у нее в голове, а в следующее мгновение сердце окончательно оторвалось и как тяжелый биллиардный шар, холодея, стало раскатываться по всему телу. Его губы и руки, казалось, одновременно были повсюду. Он задрал ее ногу на свое бедро. Сердце ударилось о бортик и провалилось в лунку… Она почувствовала, как напряглись все мышцы на его животе, как натянулась джинсовая ткань, и в ужасе отпрянула.
Тимур моментально попятился...
- Прости… Прости… 
 Кристина прижалась спиной к воротам, задыхаясь, глядя исподлобья. Тимур опустил лицо и провел обеими руками по волосам:
- Господи… Мне так неудобно. Крис, ты просто сводишь меня с ума. Я теряю контроль...
Он виновато вздохнул и коснулся ее дрожащего на ветру локона:
- Я тебя обидел, да?
- Нет.
- Прости.
- Не извиняйся, Тимур. Все нормально. Я… Я все понимаю.
- Черт, я вел себя, как животное! - он сокрушенно покачал головой. - Представляю, какого тебе...
- Перестань. Я же сказала, все нормально. Ты не можешь меня обидеть. Ты слишком нежный, заботливый, - спотыкаясь, забормотала она и неловко взяла его за руку. - Я не буду кривить душой. Ты… Ты мне нравишься. Очень. Я бы, наверное, согласилась на все… Но я из такой семьи… очень известной, уважаемой. Я - единственная дочка и должна вести себя так… Ну, короче, ты понимаешь, - выкарабкалась она, наконец, из своих заиканий. - И главное - я не знаю, как ты ко мне относишься. А я не собираюсь быть одной из многих, ясно?! Ни за что на свете!!!
Он рассмеялся и провел пальцем по ее вздернутому подбородку:
- Я знаю. Ты - королева!