Я больше не выдержу лжи

14

 Антона резко вырвало из бессознательного состояния. Словно кто-то держал его голову под водой и внезапно поднял ее над толщей. Казалось, еще секунда — и парень бы задохнулся. Но вот он снова был в сознании. Все так же связанный и не способный ничего видеть в тесном пространстве. Вещество, которым Шастун был накачан, похоже немного отходило: чувства в теле становились все ярче. Холод пробирался все глубже под кожу, боль в руке усиливалась с каждой минутой, а шея начинала гудеть от неудобного положения. Сколько парень пробыл в отрубленном состоянии — неизвестно. Но, судя по всему, за это время в его положении ничего не изменилось: темнота вокруг, качающаяся от езды машина и заклеенный рот. Ничего обнадеживающего. Тело все еще вело себя несуразно. Потихоньку просыпались лицевые мышцы, но двигать конечностями у Антона пока не получалось. Зато подступающие рвотные позывы беспокоили парня все сильнее. Шастун выделил всего десять секунд, чтобы прийти в себя. Вдох. Выдох. Вдох. И выдох. А дальше нужно браться за дело, ведь через сколько минут машина остановится, и когда за Антоном придут — непонятно. Парень сосредоточился и напряг слух. Скорость большая. Трасса. Шума много. Активный трафик. Машину сильно трясет. Это старая рухлядь. Все, как надо. Все, как надо. Антон повторял эти слова в голове, ведь знал, что контроль терять нельзя. Нельзя паниковать. Его похитил Коллекционер. Но это киднеппер попал в ловушку, а не Шастун. Это ему надо переживать, а не Антону. И скоро все это закончится. И Оксана вернется домой. И Шаст снова сможет увидеться с Арсом. Достаточно всего лишь нажать кнопку вызова на кольце... Но черт возьми, сколько же сил нужно приложить, чтобы заставить мышцы работать?! У парня по лбу скатилась капля пота, а ведь он всего лишь пытался выровнять палец. Конечности совершенно не хотели работать, ведь только-только отходили от наркоза. Все чувства были спутаны. Шаст не мог понять, дотянулся ли он до кольца или просто трогает один из своих ногтей. В этот момент машина дернулась, подскочив на кочке, и заметалась из стороны в сторону. Антон матернулся в голове на своего похитителя. Не только маньяк-психопат, так еще и водила хреновый... Только сдаваться Шастун не собирался: вновь упрямо принялся напрягать мышцы на пальцах. Миллиметр за миллиметром. Клеточка за клеточкой. Вот только его время подошло к концу. Машина резко затормозила. Шастун ударился о заднюю стенку багажника, напоровшись спиной на какой-то железный предмет. Сквозь ковровую подложку и металлический корпус послышался хлопок автомобильной дверцы. Далее визг ржавой калитки, и вот машина опять в движении. Судя по всему, Антона завозили во двор. До последней секунды парень не терял надежды: что есть силы давил на кнопку вызова, не осознавая, что давит на косточку своего пальца. Шаги, сухой кашель — и багажник с обездвиженной жертвой открыт. Антон резко втянул носом воздух и буквально захлебнулся свежестью и холодом. Голова закружилась, а глаза расширились. Перед ним стоял Коллекционер. Тканевая повязка, закрывающая левый глаз, безэмоциональное лицо и короткая борода. Это все, что Шасту удалось разглядеть при таком слабом лунном освещении. Мужчина не медлил. Схватил парня за веревки и выволок из багажника. А Шастун даже сделать ничего не мог. Его тащили к входной двери полуразрушенного дома, пока наконец не бросили на бетонное крыльцо. Мороз пробирался под кожу, кусал косточки ног и рук. Парень пытался осмотреться, понять, где он находится, но шея не поворачивалась. Все, что ему удавалось видеть — это дом, покрытый облупленной желтой краской, и двор, который буквально вопил о своей потребности в уборке. Коллекционер постучал в дверь, используя определенную комбинацию. Шастун сосредоточился на звуках, запоминая код. Два коротких, один длинный, три коротких, два длинных. Два коротких, один длинный, три коротких, два длинных. Из-за двери доносились шорохи легких шагов. Далее щелчки замков — их было не менее четырех — и наконец дверь отворилась. Спокойно, Шаст, спокойно. Стоит тебе только нажать на кнопку — и за тобой выедут. Спокойно, все хорошо. Сейчас снотворное начнет отходить. Дыши... Антон на секунду прикрыл глаза, чтобы вернуть себе контроль над разумом, а когда открыл их вновь, увидел перед собой молодую незнакомую девушку. Выглядела она в крайней степени жалко: глубокие мешки под бегающими глазами, затертое серое платье и тонкие руки формировали картинку беспомощного перепуганного воробья. Ее светлые кудрявые волосы были собраны на затылке в неопрятное подобие прически. Незнакомка, казалось, как отмирающий по осени осиновый лист, могла рухнуть от легчайшего порыва ветра. Она опустила голову и, наткнувшись на перепуганный взгляд Шастуна, быстро отвела полные ужаса глаза. В них тут же начали собираться капли слез, которые девушка тотчас смахнула дрожащими пальцами. Коллекционер поддел Антона носком ботинка, взялся за веревку и втащил его в дом. За его спиной дверь закрылась на все четыре замка. Каждый щелчок щеколды эхом проносился по всему телу Шаста, отдаляя его от чувства безопасности и внутреннего равновесия. Одноглазый преступник повернулся к женщине, отчего та буквально вжалась в стенку. — Почему не целуешь, милая? — Спросил он, сально улыбаясь. У Антона появилась возможность рассмотреть мужчину: коренастый и с пивным животом, которое тем не менее не мешало ему двигаться резко и даже рвано. От его слов девушка на секунду оцепенела, нервно сглотнула и вдруг дернулась в сторону Коллекционера. — Дорогой... — Дрожащий голос незнакомки тут же утонул в страстном грубом поцелуе, в которую она была затянута против воли. В руках мужчины девушка выглядела как безжизненная кукла, и лишь полное отвращения лицо выдавало в ней еще живого человека. От этого зрелища Антона сильно передернуло и даже начало подташнивать. В мыслях он как только не называл этого человека, но сделать ничего не мог. Ведь его собственное положение было ничем не лучше. Он тонул в собственной беспомощности, все сильнее ощущая, что начинает задыхаться.