Этой ночью я умру

Часть 1

Нил просыпается от звука отпирающегося замка. Он резко садится, в страхе вжимается в стену, испещрённую царапинами и дырками от пуль. Открывшаяся дверь не сулит ничего хорошего. Вспыхнувший яркий свет — не признак того, что его просто пришли навестить. Шаги на лестнице — лёгкие, будто кошачьи — известили о приходе Лолы. Нил уже давно научился по шагам распознавать своих мучителей. Только вот это никак не спасало его от ежедневных издевательств.

Джостен точно не знал, сколько дней находился в чёртовом подвале. Они слились в нескончаемый поток боли, криков, слёз, крови... Он уже давно оставил надежду выбраться отсюда, а мечтал лишь о смерти. Только почему-то Натан не спешил убивать сына, а с пугающей методичностью издевался над ним, превратив всё тело Нила в кровавое месиво. Ладно, если бы он делал это единолично, так он ещё полностью развязал руки Лоле и парочке самых хладнокровных головорезов. А они всегда подходили к поручениям Натана со всей ответственностью.

— Привет, младший, — улыбается Лола, обнажая ровные белые зубы. Выглядит она так, словно собралась на деловую встречу подписать контракт на парочку миллионов долларов, а не истязать человека. — Как спалось?

Нил хочет ответить что-то колкое, резкое, но у него нет сил. Да и, может, если он будет паинькой, Лола не станет сильно мучить его? Нет, конечно нет. Лола не пощадит его. Никто из них.

— Я задала вопрос. Игнорировать людей совсем невежливо. Разве тебя не научили этому в университете?

— Нормально, — выдавливает из себя Нил.

Накрашенные красной помадой губы Лолы растягиваются в самодовольной ухмылке.

— Вот видишь — всё это не зря. — Она берёт со стола, стоящего у стены, нож и проверяет лезвие пальцем. — Я конечно люблю дерзких мальчиков, но ты мне больше нравишься... покорным.

Она подходит к Нилу, цокая по бетонному полу каблуками, и опускается на корточки. Юноша инстинктивно дёргается в сторону. Цепь, которой его нога прикована к железному кольцу в полу, натягивается, окова на лодыжке впивается в истерзанную ожогами и порезами плоть. Нил кривится от боли.

Лола цокает языком.

— Бедный Натаниэль, — говорит она, проводя пальцем по оголённой лодыжке Нила. — Так жаль портить такое прекрасное тело... Но, — она хватает его лицо рукой, рассматривает с хищной улыбкой, — говорят, шрамы только украшают мужчин. А ты теперь — настоящее произведение искусства. Я буквально вижу, с каким восторгом копы будут разглядывать твоё изувеченное тело. Если конечно когда-нибудь найдут. Вот только, — Лола поворачивает лицо Нила правой стороной к себе, — нужно подправить этот неровный порез.