Как удивительно, что здесь есть мертвец, которого зовут в точности так же, как моего брата.
Си Пин обратился сам к себе: «Раз уж так все совпало, наверное, нужно ему поклониться?».
Однако неизвестно отчего он не нашел в себе силы отдать ему дать уважения. Ноги будто вросли в землю, сердце стучало все быстрее и быстрее, спина покрылась испариной. Он не мог отвести взгляда от этих останков.
Скелет сидел, слегка склонив голову, – согнутые указательный и средний палец левой руки подпирают скулу, большой палец спрятан в тени подбородка. Пустые глазницы, казалось, смотрели печальным взглядом, следили за Си Пином с расстояния в несколько шагов, будто правда могли его увидеть. Си Пин почти поверил даже, что скелет в любой момент может раскрыть рот и воскликнуть: «Ну и в какую передрягу угораздило тебя попасть на этот раз?».
Он резко оторвал взгляд, безжалостно закусил кончик языка и повернулся к скелету спиной, чтобы не видеть его, а потом уселся на землю в позе созерцания и, ощущая солоноватый привкус крови во рту, попытался погрузиться в себя.
О чем он только думает... С этим проклятым местом точно что-то не так!
Брат Ло учил их, что в то время, когда органы чувств освобождаются от уз смертного тела, ты наиболее уязвим для иллюзий. Поэтому особенно опасно действовать сгоряча, когда тебя обуревают чувства. Прежде всего нужно плотно закрыть глаза, ничего не слышать, отвлечься от вкуса, запаха, осязания, погрузиться в недра Души и заново переосмыслить все свои недавние мысли и ощущения. Нужно помнить, что иллюзии исходят из собственного сердца, и причина им – либо вожделение, либо страх. Вожделение – это точно не про него, никогда в жизни он не жалел о чем-либо, чем не мог обладать. Страх?
Ну, конечно. Си Пин нашел прекрасное объяснение своему «обману чувств»: несомненно, он наслушался историй о повсеместных беспорядках в стране, и все это время, сам не отдавая себе в том отчета, беспокоился о безопасности Чжуан-вана, отправившегося с инспекцией на юг.
Подумав об этом, Си Пин немного расслабился: как раз перед тем, как упасть в море, он получил от Чжуан-вана письмо.
После Пробуждения Сознания Си Пин безошибочно определял по магической ауре, чьей рукой письмо было написано. Хотя почерк был почти неотличим, Си Пин с первого взгляда мог отличить, какое Чжуан-ван писал сам, а какое он от большой лени поручил сочинить Бай Лину.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Тайсуй
Pertualangan«Если бы у меня был выбор, я предпочел бы быть всего лишь крошечным муравьем, копошащимся в земной пыли, вести ничем не примечательное существование, бестолково и невежественно прожить свой век и так и умереть, за всю свою жизнь не увидев за туманом...
