Save me (Be my light)

Глава тридцатая. Твой. Твоя

playlist: Blue - Breathe Easy


В великолепно украшенный церемониальный зал, располагавшийся в центре Пусана, потихоньку стекались гости.

По причине контрактных обязательств Чимина перед БигХит свадьбу не афишировали, поэтому на конфиденциальное торжество были приглашены только самые надёжные и самые важные для двух семей родные, друзья и знакомые. К слову сказать, все они замечательно разместились на пятидесяти стульях помещения.

Внутренне напряжённый, но чрезвычайно обворожительный жених в строгом, идеально сшитом по его фигуре чёрном классическом костюме стоял с излучающими уверенность и спокойствие родителями у входа в зал и встречал вновь прибывающих.

Он без устали одаривал каждого, кто здоровался с ним или пожимал ему холодную от волнения руку, отточенной за годы работы в агентстве фальшивой доброжелательной улыбкой. Однако в остальное время тревожный, любопытствующий взгляд Чимина был неизменно прикован к открытой двери комнаты невесты, куда выстроилась целая очередь, чтобы по традиции сфотографироваться с ней.

Чим абсолютно не сомневался в том, что девушка сейчас выглядела волшебно, поскольку гости, кучками высыпающие из её укромного "убежища", выглядели совершенно ошеломлёнными и с нескрываемым восторгом обсуждали увиденное. В эти моменты молодой человек почти ненавидел укоренившиеся традиции своей страны, по вине которых не мог лицезреть свою возлюбленную первым. Ему даже не удалось поучаствовать в совместном выборе свадебного платья Мел, поскольку её мать сделала всё, чтобы свадьба прошла как нашествие татаро-монгол: церемонию пришлось готовить в сплошной суете.

- Трясёшься? - напугал Чимина внезапно подошедший сзади Чихён, отчего тот ощутимо вздрогнул.

- С чего бы? - повернул к нему голову взволнованно улыбающийся Чим. - Подумаешь, незапланированная свадьба, толпа людей вокруг, которых я или раз в жизни видел, или вообще ни разу. Невеста не желает выходить за меня замуж, да ещё и ненавидит в придачу. Всё отлично.

- Зато уже через полчаса тебе будут завидовать миллионы среднестатистических мужчин и один Чонгук, - подмигнул ему брат и шепнул на ухо. - Ты говорил правду. Она просто ослепительна..

- Не вздумай в неё влюбиться, Дон Жуана кусок, - наполовину шутя, слегка пихнул его указательным пальцем под ребро Чимин.

- Уже, - так же шутя лишь наполовину, опять подмигнул ему Чихён. - Если раздумаешь жениться - свистни, я тебя с радостью подменю.

- Ага, щ-щ-щаз, размечтался, - нервно усмехнулся старший брат.

- Чимин, пора, - улыбнувшись, остановился и тихо оповестил жениха их с Чихёном родной дядя по пути к возвышению на другом конце церемониального зала. - Не забудь, ты стоишь слева.

- Не забуду, дядя, спасибо, - благодарно похлопал его по предплечью Чимин и осторожно дотронулся до руки матери. - Мам, начинается.

- Да-да, мой дорогой, я готова, - повернулась к нему и расплылась в обожающей улыбке женщина, потом окинула старшего сына трогательным, тёплым материнским взглядом и выдохнула. - Боже мой.. Какой же ты у меня красивый, Чимини.. Глаз не оторвать. Да я вообще шикарно отстрелялась: таких лапушек-самцов миру подарила! Уже мечтаю, как буду тетёшкать свору моих симпампуличных "булочных" внучат..

- Ну ма-а-ам, - смущённо протянули братья.

- Всё, всё, иду, - обняла сыновей сияющая от счастья госпожа Пак и потрепала Чимина за щёку. - Удачи, мой мальчик, люблю тебя.

- Люблю тебя, мам, - с нежностью усмехнулся Чим.

- Удачи, сынок, - обнял Чимина отец и шепнул на ухо. - Я оставил для тебя машину с шофёром за зданием, на случай, если всё-таки одумаешься и решишь сбежать.

- Ну па-а-ап, - рассмеялся Чим. - Люблю тебя.

- И я тебя, - похлопал его по плечу отец, а затем обратился к Чихёну. - Пойдём, макнэ-адыль (с кор. "младший сын"), найдём себе местечко в уголке, поплачем..

- Па, ты вообще-то в первом ряду с мамой сидишь, - напомнил ему Чихён.

- Ах, чёрт.. И то правда, - махнул рукой господин Пак и, подмигнув напоследок Чимину, бодро двинулся с младшеньким отпрыском в зал.

Гости заняли свои места. Приглашённых со стороны невесты пришло крайне мало, поэтому по правому краю от позолоченной дорожки в центре помещения было почти пусто. При виде этого несправедливого "распределения сил" Чиму стало грустно: если бы всё сложилось иначе, эта свадьба могла бы стать одной из самых чудесных в Южной Корее.

Родительницы жениха и невесты, чинно шагая рука об руку и довольно улыбаясь себе под нос, каждая по своей причине, наконец, достигли небольшого возвышения и искусно зажгли там предназначенные для брачного обряда свечи.

Когда женщины уселись на свои стулья, стоящие один - справа, другой - слева от центрального прохода в первом ряду, Чимин, заставив себя расправить плечи и запихнув свои переживания в каньоны своей мечущейся души поглубже, отправился по широкой переливающейся золотистой дорожке к импровизированному алтарю.

В какой-то миг ему показалось, что он практически перешёл на бег - так гулко стучало сердце в его груди, плотно обвитой леской натянутых до предела нервов. Однако, на самом деле Чим шёл в обычном среднем темпе приобретённой за годы практики и тренировок обаятельной модельной походкой, и был великолепен в этой своей благородной мужественности. Из-за волнения он не замечал, как в восхищении оцепенела при виде его, стоящего на возвышении рядом со своим дядей, по совместительству - распорядителем торжества, вся женская половина приглашённых гостей.

По помещению разнеслись первые звуки знаменитого "Свадебного марша" из оперы "Лоэнгрин" Рихарда Вагнера, и Чимину вдруг подумалось, что сейчас он частично напоминает себе главного героя этого классического музыкального опуса - таинственного рыцаря Лоэнгрина, который вступился за честь дамы в тяжёлый для неё период жизни..

Эта мысль пронеслась в голове молодого человека так скоротечно, что уже через полсекунды он мимоходом бросил взгляд на любимые цветы Лати, которыми декорировали прозрачные, лёгкие абрикосового оттенка занавески невысокого подиума, на растроганные лица своих родителей, на своего дядю, который с восторгом смотрел куда-то вперёд..

Чимин повернул голову по направлению пристального взгляда очарованного чем-то распорядителя свадьбы и..

Весь мир вокруг перестал существовать..

В простеньком, но до смерти изящном длинном белом платье с завышенной талией и короткими рукавами-фонариками, с опущенной головой, под руку со своим прихрамывающим, опирающимся на высокую клюку из дорогого красного дерева пожилым отцом шла его радость и его боль, его мечта и его пытка, его судьба и его любовь.

Чихён оказался не прав. Она не была ослепительна. Мелати была фантастически необыкновенна!..

У Чима перехватило дыхание. От затылка к пальцам ног, постепенно набирая обороты, горячей, неконтролируемой лавиной обрушилась до мурашек пощипывающая, словно газировка, волна неистово искреннего, сокрушительного чувства. Чимину впервые за прожитые годы стало отчаянно страшно. Он и не догадывался, что его любовь к Мел настолько сильна.

Он был так поражён красотой девушки и своими невероятной силы ощущениями, что не сразу уловил её состояние на грани готовой вот-вот выплеснуться наружу истерики.

На загорелой кисти, которой она, как за соломинку, крепко уцепилась за руку отца, мертвецки побелели костяшки пальцев, а движения тела были такими скованными, будто внутри него произошёл болезненный спазм, который не даёт расслабиться.

Ещё несколько мучительно долгих секунд - и она останавливается рядом. Её родитель протягивает Чимину руку любимой дочери, и в его встревоженных, печальных глазах Чим читает жалобное "Пожалуйста, не обижай её, она - всё, что у меня есть".

Ледяная ладонь Мел ложится в стремительно потеплевшую ладонь жениха, она поднимает голову, и у Чимина останавливается сердце.

Её губы легонько подрагивали, а в огромных, обречённых тёмно-бирюзовых глазах застыло целое цунами, которое, при виде него, подошло к ресницам в разы ближе..

Надо было что-то предпринять, и Чим, ласково обхватив её ладонь своей, чуть наклонился к её уху и как можно безмятежнее шепнул:

- Привет. А я кольца дома забыл.

Лати молниеносно повернулась и уставилась на него удивлённым, сомневающимся взглядом. Чимин стоял к ней в профиль и изо всех сил старался не рассмеяться, слушая пафосную речь дяди, посвящённую родителям жениха и невесты, а также всем собравшимся на этом празднике рождения новой молодой семьи. Заметив его подрагивающие в едва очевидной улыбке уголки губ, девушка с ужасом поняла, что он, видя, как ей плохо, ещё и шутить надумал.

Спустя мгновение Чим почувствовал, как в линию жизни на его ладони безжалостно впился её острый ноготок. Несмотря на то, что это доставляло ему приличное количество дискомфорта и весьма болевых ощущений, Чимин был счастлив. Ему удалось отвлечь Мел от безрадостных дум и ненадолго "превратить" её в Хоппан. А это значит, что для него ещё не всё потеряно, ведь девушка не осталась равнодушной и отреагировала.

Долго таких изощрённых истязаний Чим выдержать не смог и, ловко перехватив её ладонь с другого бока, стал нежно поглаживать её пальцы своими.

Проигнорировав негодующий взгляд своей невесты, молодой человек продолжил свой успокаивающий массаж и через некоторое время почувствовал, что Лати стала поддаваться. Он немного повернул к ней голову и обнаружил на лице девушки первые признаки странной истомы. Её покачивающаяся от размеренного глубокого дыхания вверх-вниз грудь заставила изумлённого Чимина прекратить шевелить пальцами по её ладони: он, конечно, был очень рад, что обнаружил эту эрогенную зону на теле любимой женщины, но в данный конкретный момент это случилось совсем не кстати.

Лати растерянно взглянула на него из-под густых, длинных ресниц, моргнула пару раз, чуть приподняла брови, словно что-то осознала, и, еле-еле улыбнувшись, опустила глаза и отвернулась.

Потрясённый Чим собирался было заняться анализом произошедшего чуда, но ему не дал этого сделать его дядя, который не вовремя начал озвучивать основную часть церемонии - клятвы новобрачных.

- Ты, Пак Чимин, берёшь себе в жёны Шин Мел. Обещаешь ли ты любить Мел и уважать её, заботиться о ней, помогать ей в горе и в радости, в болезни и в здравии каждый день, навсегда? - обратился он к жениху.

- Да, я обещаю, - раздался в тишине зала неожиданно уверенный голос Чима.

- Произнеси свою клятву перед всеми присутствующими на этом прекрасном торжестве любви и счастья уважаемыми свидетелями, Чимин, - попросил его вошедший в раж радостный распорядитель.

Вновь заволновавшийся Чим повернулся к Мелати, взял свободной рукой вторую её ладонь и, словно кроме них в помещении не было ни души, негромко заговорил:

- Любимая, я принимаю тебя такой, какая ты есть, и взамен предлагаю тебе себя. Я буду заботиться о тебе, всегда буду рядом и разделю с тобой все жизненные невзгоды, все радости, с этого дня и до последней минуты моей жизни. Я клянусь любить тебя, поддерживать тебя, доверять тебе и уважать тебя. Обещаю дорожить тобой и посвятить свою жизнь тому, чтобы сделать тебя счастливой. Клянусь, что ты станешь для меня самым важным человеком, и никто никогда не сможет встать между нами.

В глазах Мел застыли слёзы. Но теперь уже не те слёзы отчаяния, обиды и безысходности. Сейчас она просто разрешила себе быть счастливой. Хотя бы час. Хотя бы этот сумасшедший день.

Он видел, как сильно она хотела поверить ему.

- Ты, Шин Мел, берёшь себе в мужья Пак Чимина. Обещаешь ли ты любить Чимина и уважать его, заботиться о нём, помогать ему в горе и в радости, в болезни и в здравии каждый день, навсегда? - звучно обратился воодушевлённый распорядитель к Мелати.

- Да, я обещаю, - будто не своим голосом, с трепетом ответила Мел.

- Произнеси свою клятву перед всеми присутствующими на этом прекрасном торжестве любви и счастья уважаемыми свидетелями, Мел, - благодушно попросил смущённую невесту мужчина.

Лати доверчиво посмотрела Чимину в глаза, всё ещё до конца не веря, что та любовь, то тепло, которые она видит в этих затуманенных счастьем озёрах, посвящены ей, и, с чувством, негромко заговорила:

- Сегодня я отдаю себя тебе, как своему мужу. Я обещаю радоваться вместе с тобой, поддерживать тебя и утешать тебя в тяжёлые времена. Я клянусь любить тебя каждый день, будь он хорошим или плохим. Обещаю дорожить тобой и посвятить свою жизнь тому, чтобы сделать тебя счастливым. Я обещаю быть твоим светом во тьме, доверять тебе и уважать тебя. Клянусь, что ты станешь для меня самым важным человеком, и никто никогда не сможет встать между нами.

- Что ж, объявляю вас мужем и женой! - ликующе возвестил во всеуслышание дядя братьев Пак.

Мелати и Чимин встревоженно взглянули друг другу в глаза: именно в это мгновение они одновременно осознали, что всё произошло и повернуть это вспять больше не представляется возможным.

Как в тумане прошёл обмен обручальными кольцами.

Очнулись молодые уже на закрепляющем их брачный союз поцелуе под бурные аплодисменты умиляющихся зарёванных гостей.

Поцелуе мужа и жены, с этой самой секунды всецело принадлежащих друг другу.