Ближе к ночи |Р.М|

25

— куда ты меня ведёшь? Ты можешь мне объяснить? — не понимал Пэйтон.

В это момент я остановилась и посмотрела на парня. — не задавай вопросы, просто иди за мной, ладно? — съязвила я.

Он ничего не ответил, и я спокойно двинулась дальше, идти оставалось совсем не много, хотя казалось что мы прошли уже целую вечность.

Тонкие ветви ранили лицо каждый раз, когда мы проходили через узкие деревья, но мне было абсолютно все ровно на них, так как в голове был только образ Пэйтона.

— мы пришли. — сказала я и вышла на чистую местность.

— ого, и ради этого ты молчала весь день? Просто чтоб привести меня на обрыв? — парень оглянулся и застыл в недоумение.

— дежавю, не так ли? — через слёзы посмеялась я.

— стоп, как ты, подожди, я ничего не понимаю. — и тут его накрыло, накрыло от понимания что сейчас произойдёт. Но почему то парень сильно сомневался.

     Оглянувшись вокруг я понимаю что видел это место во сне. Это и был тот самый кошмар. Только уже наяву.

     Ее слёзы лили ручьём, она смотрит на меня и не может остановиться рыдать. Руки сильно тряслись а зубы скрипели. Она обхватила мое лицо и поцеловала, самые нежные, родные, и любимые губы накрыли мои. А после она отстранилась.

— я тебя очень сильно люблю.. — сказала она снова заливаясь слезами. — но пойми, тебя ждут, тебя очень ждут там.

— я тоже тебя люблю Анна Маккель, но я ничего не понимаю. Что ты имеешь ввиду? — сердце казалось екало от каждого всхлипа моей возлюбленной. Но я прекрасно знал что случится. Каковым будет ее следующий шаг. Она меня толкала все ближе и ближе к краю. А я не замечал этого, будто был загипнотизирован происходящим.

— ты сам все поймёшь Пэйтон. Просто знай, что я всегда буду тебя любить. Ты навсегда останешься в моём сердце. Тебе пора дорогой...

— последний шаг она остановилась и снова поцеловала меня. Так нежно, и так страстно, а после, Анна толкает меня на край обрыва, не успев среагировать, я падаю в чёрную бездну.

     А после меня накрыло, я начала неистово реветь, реветь так, что мои глаза ничего не видели, только заблюренные блики фонарей. Чуть успокоившись я чувствую как меня кто-то обнимает сзади. Оглядываюсь, и вижу Райли. Ту самую девушку, которая никогда и ни за что не оставит меня одну. В какой ситуации я бы не находилась.
———————————
     Секунда, и я слышу отрывистые звуки. Открыв глаза, я огляделся по сторонам и понял что нахожусь в больничной палате. Маска от ИВЛ до сих пор была на моем лице. Быстро сняв ее, раздался писк который резал уши. И тут же забежали несколько врачей, а за ними я увидел.... Анну или же...? Мое тело будто парализовало. Я не понимал кто это.

     — Пэйтон Мурмайер, как вы себя чувствуете? — быстро что-то делая, спросил врач.  Но я никак не реагировал так как был зациклен именно на ней. — Пэйтон Мурмайер?

     Медсестры что-то делали пока я был в шоковом состоянии, ничего не чувствуя и ничего не видя кроме той самой, которая стоит прямо передо мной в проеме двери. Ее ладонь лежала на губах. А сама шмыгала носом, пытаясь остановить поток слез, но у неё плохо получалось.

     — все отлично, что произошло?....— спросил я.

     — вы находились в коме два с половиной месяца. Вас сбила машина на центральном проспекте. Ушиб большей части был нанесён на грудь. Переломы рёбер и внутреннее кровотечение. Мог бы произойти летальный исход, но вас вовремя госпитализировали. — проговорил главный врач. — во время комы так же могли быть сны, и этом сны были придуманы вами же.

     — что....? — говорил я так же смотря в глаза девушки, которая в свою очередь плакала. — можете оставить меня одного?... с... этой девушкой?
     — «Анна Маккель была только сном?» — пронеслось у меня в голове.

     — да конечно, если что-то понадобится, нажимайте на эту кнопку и к вам придёт медсестра. — кивнув своим напарникам, они быстро удалились из моей палаты.
 
     Девушка села на кресло около моей койки, и не переставая рыдать взяла меня за руку. Кожа сразу покрылась мурашками, вспомнив слова врача, я тут же понял кто сидит передо мной.

     — Рима....? — сорвалось с моих губ, и девушка чуть улыбнулась сквозь свои зареванные глаза.

     — да родной, как же ты меня напугал... — прохрипела она, гладя мою руку.