Божья шкура

Пролог

Не пугайся, не плачь, я тебя не обижу,
Ты слышишь? Крик братьев становится тише...
Не пугайся, не плачь, этот мир не жесток,
Ты слышишь звук стрел, что летят в потолок?
Не пугайся, не плачь, мы с тобою едины,
Слышишь?
Сердца их рев разбивает витрины...
Не пугайся, не плачь, мы с тобой властелины,
Только наши тела истлевают в могиле.

Айхан сидела в холодной, сырой комнате, в морозной пустоте, воцарившейся в тот мёртвый час. В её голове бродила мысль: то, что она представляет собой сейчас, и то, что от нее останется после — никто не заметит разницы. Ее не видно, не слышно. Она не важна. Кто-то скажет, что она — тень собственных родителей; но она еще меньше, незначительнее. Тень хотя бы могут видеть все вокруг, её боятся дети и набожные взрослые. Но невидимки пугать не могут — их не существует.
Для матери она лишь нерадивая дочь, что не смогла даже спустя пять лет после переезда во Францию найти общий язык не то, что с одноклассниками — с родственниками.
Вместо грамот по химии и биологии — нотная тетрадь. Желание стать популярной певицей в городе, где романтика витает в воздухе, затуманило разум, и он до сих пор тонет в мечте. «Мечта — глупость», говорит мама Айхан каждый день, — «Нужно делать лишь то, что может принести пользу твоей стране. Например, сделать открытие в области микробиологии. А какая сила в современной музыке? Это неперспективно».
Разве не дано понять ей, что она выше этого? В тонких голубых кровеносных сосудах, отраженных на коже, будто напечатанных на ней, течёт сила. Она вырывается, стонет — громко и беспощадно. Однако силу заглушают материнские слова:
«Голос у тебя неплохой, но этого мало для достойной карьеры. Неоконченное музыкальное образование, куда ты с ним пойдёшь? Нужно идти в более престижный ВУЗ, получать профессию. Из Йокке¹ я тебя сюда перевезла не для того, чтобы ты крутила задницей на сцене. Тебе всего шестнадцать, подумай хорошенько».
Важнее сила занятия, его перспективность и уважение со стороны коллег, а также всевозможных родственников. Выставлять дочь, словно экземпляр в музее на всеобщее обозрение. Пение совершенно не то, чем можно хвастаться в нынешних реалиях. Слишком обыденно. Наштукатуренные и якобы реальные азиатские красотки — всего лишь мираж, способный затянуть в самую холодную бездну без возможности вернуться обратно. Обман, на который ведутся неокрепшие умы и пропагандируют неадекватные стандарты красоты. Сама Айхан была далека от них, но не хотела лжи. В её голове лишь миллионы идей схватить и удержать идеальное будущее. С помощью музыки она бы вылечила сотню, а может и тысячи израненных душ, но увы, вынуждена страдать сама. Музыка — способ выкачивания из подростков и одиноких взрослых огромные суммы денег. Когда-то Айхан и сама развешивала плакаты любимых девичьих групп, представляя себя одной из вокалисток. Но реальность оказалась суровее.
Металлическая дверь с грохотом отворилась. На пороге стоял Ярын, держащий в руках несколько папок с торчащей кипой бумаг.
— Прости за опоздание, — прерывисто дыша, сказал он, пробираясь к столу. — Итак, ты все-таки решила приехать. Очень и очень рад.
Кадык Ярына нервно дёргался от каждого слова, и оттого Айхан нервничала — вдруг проткнёт шею и хлынет кровь.
Но все переживания смыла улыбка на смуглом лице. Айхан не в состоянии была оторвать глаз от дивных ямочек на щеках.
— Ты не представляешь, как я рада, братец.
Со словами вышел ледяной воздух, придавая им некую фальшивость. Айхан сжала пальцы в кулаки. Капроновые колготки стали влажными от потных ладоней, а глаза бегло осматривали обстановку кабинета: серый диван напротив, стол из красного дерева, репродукции картин. Айхан ощущала, как известная «Большая волна» Кацусика Хокусая, висевшая позади, накрывала с головой. Расстояние между потолком и полом становилось меньше, а мраморные квадратики разъезжались в стороны.
— С нашей последней встречи прошло много времени. Слышал, что ты теперь часть «АН». Выступала в каком-то их филиале, да? В интернете писали, что многих вырезали из-за хронометража.
Айхан поджала губы, превратив их в тоненькую ниточку. Едва заметно кивнула и сгорбилась.
— Не переживай, в следующий раз обязательно оставят! Это шоу-бизнес, а не искусство, как ты думаешь. Индустрия держится благодаря фрикам и скандалам. Ты достойна лучшего.
Айхан чувствовала, как пылали щёки от смущения, и попыталась спрятать лицо в рукавах сиреневой мешковатой куртки. Она хотела выглядеть изящно и красиво, но вышло наоборот: запуганное, закомплексованное создание, прячущееся и бегущее от любой, даже незначительной опасности. Настоящая мышь.
Тишина не была мирной и уютной. Это была тишина, отягощённая страхом. Не сумев более терпеть, Айхан решила прервать её:
— Хотел бы услышать, как я играю?
Ярын молча кивнул и вышел из комнаты. Его не было пару минут, но Айхан казалось, будто прошла вечность. Когда брат переступил порог, первое, что увидела девушка — музыкальный инструмент, и её лицо расплылось в ностальгической улыбке.
— Ты сохранил, — с придыханием произнесла она, бережно беря инструмент.
— Разумеется, он же дорог для тебя, — отозвался Ярын, слегка касаясь лица сестры.
Айхан обхватила инструмент тонкими пальцами. Упругие струны хуура² больно врезались в кожу. Тяжёлый — руки так и тянуло вниз, но нельзя пасть ещё ниже в глазах брата. Пространство заполнилось звонкой, но печальной трелью. Айхан ощущала жар пальцев, но продолжала играть. Исподлобья она поглядывала на Ярына, задумчиво разглядывавшего её. Хитрая улыбка на загорелой коже, ямочки на щеках, что вечно прикрывают тёмные кудри, нога привычно запрокинута на колено с каждым драматичным моментом подрагивала. Айхан знала, что хотела покорить чудовище, совершенно незлое, но опасное где-то на подкорке сознания. Она знала, что он — её преступление. Разобьёт сердце вдребезги на осколки, а после станцует на костях. Наскучит танец — отдаст их на съедение тургаудам³. Ну и пусть, Айхан не против насытить опасных воинов.
«Для меня большая честь быть поглощённой вами», — сказала бы она бойцам. Честь это и сейчас.
Айхан с грациозностью сатиновой мыши перебирала струны. Карие глаза заприметили алый блеск камня на перстне, который крутил на пальце Ярын, — перстень, служивший напоминанием его истинной сущности. Злой, яростной, но оттого ещё более желанной.
Дул ветер, сильные потоки врезались в окно, заставляя его дребезжать, но Айхан играла, не думая ни о чём более. Поднятая рука — приказ остановиться, и она послушалась.
Несколько секунд царила всё та же привычная тишина, тягучая как ириски. Айхан боялась снова увязнуть в ней и произнесла:
— Прошу простить мне мою дерзость, но я хочу рассказать тебе одну историю про богиню всея мира и добра.
— Расскажи.
Айхан отложила инструменты в сторону. Набрала воздуха и тихо выдохнула, успокаиваясь.
Щелчок — перед глазами появились образы зверей: мышь, змея, кот, рыба, птица. Они сидели полукругом. В центре восседала та самая богиня. Её волосы тянулись к каждому из магических существ. Связь, что не развеять ни ташууром⁴, ни необузданным пламенем.
— Давным-давно, на высоких островерхих холмах, вдалеке от людских глаз, жила девочка. Раньше в этом месте обитало множество людей, но под предводительством трёхглавого орла жуткие монстры обглодали все плоды и наступил голод. Выжить удалось одной девочке, в чьих жилах текла магия. Ей было одиноко и страшно среди развалившихся кусков льда и хлипких хижин. Чтобы не погибнуть от скуки, девочка решила создать себе друга. В сгустке масла, оставшегося в кувшине, богиня нашла мышь.
Маленькое черное существо дрожало и жалобно пищало, дёргало лапками и хвостом. Она усадила животное на колени и вдохнула в него частичку своей силы. Мышь моментально превратилась в ребёнка, такого же, как и мать-создательница. Они всё делали вместе: играли, готовили, разговаривали о тщетности бытия. Но с горных вершин и ближайших лесов прибыли остальные звери — они услышали весть о необычной девочке, которая могла превращать животных в людей. Огромной и дружной толпой пришли они к богине и попросили помочь стать такими же, как мышь, людьми. Богиня согласилась выполнить их просьбу, но поставила условие: жить они будут все вместе под одной крышей, пока смерть не разлучит. Время текло, сопровождаясь размеренными днями, полными душевных разговоров. Однако настал в их идиллии переломный момент: зверолюди решили уйти из дома богини, основать собственные города, постигать человеческие науки и передавать знания и магию другим. Собрались звери на рассвете, взяли узелки с небольшим количеством припасов и двинулись в путь. Шли неделю, вторую, третью... Ни домов, ни даже развалин не наблюдалось. В холодную стужу погибли бы они, вспоминая сладкий и нежный голосок своей Матери. Зверолюдям стало стыдно, они решили вернуться домой, да поздно. Тельце девочки было обнаружено ими в груде обломков, покрытых липкой и тягучей кровью. В маленькой ладошке она сжимала небольшой светящийся огонёк, он пульсировал ярким пламенем и как бы говорил: «Мы будем вместе всегда, пока вы снова не предадите меня». И тем не менее в груди у неё теплился цветок, что был не ведан жителям той деревни — тюльпан, такой же крохотный, наполненный маленькой искоркой, которая вскоре потухла. Это очень печальная история, но она раскрывает человеческую сущность, ты так не думаешь?
— Согласен с тобой.
— Совсем скоро наступит время платить всем нам по счетам. Что думаешь делать? — Голос Айхан утратил былую живость, будто шёл из поломанного радиоприёмника, а костлявые плечи выпирали из топа, как горные скалы.
— Боги, их, конечно же, не существует. Я имею в виду, кто-нибудь когда-нибудь их встречал? — Ярын приподнял правый уголок губ и достал из верхнего кармана кожанки пачку сигарет. Вскоре присоединилась и зажигалка, наличие которой всегда смешило Айхан. Ярын закурил, пуская едкий дым в лицо сестре. — Если честно, то, думаю, нужно просто верить в лучшее и жить дальше, и Богиня будет на нашей стороне.
Волосы Мыши, до этого уложенные в аккуратные косы, растрепались и теперь висели чёрными прядками, сквозь которые можно было разглядеть её лицо.
— Если бы все было так просто. — Девушка развернулась к брату, схватила со столика бокал с водой и чуть пригубила.
— Слышал, что недавно обнаружили останки девочки в Гималаях. Эксперты установили, что им несколько миллионов лет. На удивление, они в отличном состоянии.
— Они нашли только часть — ноги. Туловище — в Альпах, руки — в Карпатах. Нашли все, кроме головы. По слухам, она либо в «Туманных горах», либо где-то в Африке.
Ярын поднялся с дивана и подошёл к Айхан. Взял из сестринских рук бокал и поставил на место. Опустился на одно колено и коснулся губами девичьего лба. Айхан обвила шею руками брата и уткнулась в его грудь. Стало тепло. Ярын всегда так успокаивал. В детстве Айхан была пугливой, боялась веток за окном — в них она видела монстров. И темноты — именно из неё выползают страшные, жестокие чудовища. Перед тем, как забраться на кровать, она просила брата посмотреть, не сидит ли внизу кто. Ярыну ничего не оставалось, как брать фонарик и тщательно осматривать, а после загонять сестру спать. Конечно, была чашка чая и сказка про принцессу и Змея-похитителя.
— А еще её череп напоминает драконий, но я предпочитаю не думать об этом, — данные слова обескуражили Айхан.
Девушка отстранилась от брата и повернулась к инструменту. Она всматривалась в своё полное растерянности лицо через гладкую поверхность.
— Я не знаю, как жить дальше, — честно ответила она. — Если бы мы были обычными людьми, то давно умерли бы. Но мы живы, Ярын. Мы из года в год страдаем и несём эти страдания близким, понимаешь?
— Тебе так кажется. Может, если посмотреть на это под другим углом…
— Под каким углом, о чём ты говоришь?! Это проклятие! Мы вынуждены перерождаться снова и снова, видеть, как умирают наши близкие! Это несправедливо!
— Харин!⁵ Гони эти мысли из головы!
От неожиданного выкрика Айхан вздрогнула. Глаза застилали слёзы ненависти. Ненависти к себе, братьям и сёстрам, родителям, богине.
— Мне страшно, — раздался тихий всхлип, от которого улыбка на лице Ярына спала.
— Все обязательно будет хорошо, верь мне. Мы же встретимся завтра, да? Ещё раз поговорим о том, что тебя гложет.
— Да, спасибо. — Айхан резко поднялась. Окно с грохотом раскрылось, а подол юбки колыхался от ветра. — Хотела спросить насчёт монаха, он приходил?
Ярын кивнул, туша при этом окурок о пепельницу.
— И что он сказал?
— Провёл обряд, но толку от этого мало. Я нашёл другую защиту.
Ярын подошел вплотную к сестре и закрыл глаза ладонями. Осторожно вывел из комнаты и повёл мимо кухни, в зал отцовской коллекции. Айхан это поняла по присутствующим там благовониям и звукам, по пристальным взглядам с картин Луизы, что сеяли панику.
Дойдя до конечного пункта, Ярын убрал руки.
— Смотри.
Айхан распахнула карие глаза и не могла поверить. За стеклом на полке лежала маска иритари — артефакт, способный изгонять духов чотгор. Помимо этого она имела множество других функций: изменяла облик, посылала наваждение и болезни. В руках злодея даже самая безобидная волшебная палочка сродни бензопиле в руках серийного маньяка.
— Но как?
Ярын запустил руку в волосы и поднял глаза в потолок. Молчал — у него свои особые связи в этом мире.
— Она защитит нас всех.
— Но, если кто-то решит украсть её? Или она случайно треснет? Или…
— Иди домой и ни о чём не переживай.
Айхан не стала спорить и прошла в гостиную. Медленно натягивала ботинки, наматывала шарф. Уходить ей совсем не хотелось. Эти стены привычны: здесь всегда царил уют и тепло родного человека. Здесь она не чужачка.
— Я бы с удовольствием предложил остаться, но не могу, — произнес Ярын полным вины голосом.
— Тебе не за что извиняться, я не маленькая — понимаю.
Айхан схватила сумку и повесила её на плечо. Повернулась к двери, но тяжелая рука опустилась на плечо.
— Ты что-то забыл?
— Да, кое-что очень важное. — С этими словами Ярын подошел вплотную и крепко обнял. — Пусть Богиня будет снисходительна к нам в этой жизни. Скоро увидимся, миний тендер дэлбээ⁶.
На лице девушки расползлась улыбка. Айхан открыла дверь и выскочила на улицу. Шёл дождь. Тяжёлые капли попадали за воротник, щекотали кожу и медленно стекали по спине. Жакет вымок насквозь, отчего тело пробивала дрожь. Оно постепенно леденело, но Айхан не могла сдвинуться с места.
«До чего же бесит эта жизнь». — Подумала она и села на корточки, обняв колени. Карие глаза блуждали по лужам и одной-единственной машине, стоящей у дома. Она принадлежала Кире, девушке Ярына. С ней он познакомился два года назад, милая барышня. Айхан радовалась, однако не могла оставаться безмятежной. Проклятие может разрушить идиллию, и тогда не поздоровится всем.
«Простым людям нужно держаться подальше от нашей семейки, но Ярын так упрям. Её тоже зацепит, и с этим ему придётся смириться».
С трудом поднявшись, Айхан отряхнулась и пошагала в сторону дома. Дома, где нет ничего, кроме холода.

Примечание:
¹ Йокке — выдуманное государство в Восточной Азии
² Хуур — традиционный инструмент музыкальный, смычковый, имеет две струны;
³Тургауды — боевая армия Чингисхана;
⁴ Ташуур — хлыст;
⁵Харин — довольно;
⁶Миний тендер дэлбээ — мой нежный лепесток