Божья шкура

Глава 3

Жизнь — большой сюрприз. Возможно, смерть окажется ещё большим сюрпризом.
Владимир Набоков

Тело Аюрзан волокли по сырой земле, и она даже не сопротивлялась. Ни криков, ни слез. Лишь тупое смирение. С лошади на нее смотрела Елена, невеста хана. Ее лицо было мертвецки бледным — теперь никто не посмотрит, что она княжна. Выпорят, как деревенскую девку. По ее щекам катились слезы. Она теребила платок и шептала: «Помоги».
Аюрзан и рада бы помочь, да только ее саму скоро сожгут на костре. Уже принесли сухие ветви и дрова, призывали пламя, а хан потирал руки и скалился. Его невеста, будущая жена, хотела сбежать. Они обманули его, своего господина.
— Приведи сюда этого выродка. Пускай она мучается — но не от ожидания собственной смерти.
Войско хана загудело, все заходили, забегали. Преподнесли вино и мясо. В нос Аюрзан ударил запах свежей крови.
Затем она увидела брата, стоящего позади костра. Он замер с опущенной головой и что-то шептал. Его глаза горели от злобы.
Светильники били в глаза ярким пламенем, из-за чего болела голова. Она еще немного кружилась, поэтому Ай не смела оборачиваться.
— Ты как? — донесся взволнованный голос Ярына. Юноша легким движением приподнял ее и подсунул подушку. Отошел к столу, налил воду и привлек к губам стакан. — Тебе нужно попить, станет легче.
Айхан послушно сделала глоток и спустила ноги на пол. По лодыжкам пробежался холодок. Девушка вздрогнула.
— Что произошло? — спросил Ярын. прижимая сестру к себе. Его пальцы едва касались шеи. — Скажи мне, вместе мы все решим.
Договорить парень не успел, Ай резко вскочила. Ее карие глаза были распахнуты настолько широко, что, казалось, выпадут на гладкий пол.
Мышь принялась суетливо бегать по дому: сначала рылась в аптечке, в которой лекарства лежали вперемешку с пластырями, конфетками, засохшими ручками и кошачьей мятой, очень любимой братом. После Мышь яро бросилась на балкон, откуда вышла с ворохом бумажек, пожелтевших то ли от времени, то ли от вчерашнего дождя.
— Куда ты собираешься? — спросил Ярын, но ответа так и не услышал.
Поведение сестры невольно испугало Кота. Он никогда не видел ее такой: до ужаса взволнованной, потерянной и безумной. Она походила не на милую мышку, а на бьющуюся под током крысу в железной клетке.
— Что, черт возьми, происходит?! — Не выдержал Ярын и, вскочив с места, резко прыгнул в сторону сестры, которая надевала ботинки. — В таком состоянии я тебя не пущу!
— А я не буду каждый раз спрашивать у тебя разрешения!
— Обязана! Одна ты снова натворишь глупостей! — прошипел Ярын.
Айхан замерла, а после выдавила:
— В поместье. — Мышь посмотрела на брата красными от слез глазами. В отражении зрачков Ярына она увидела себя, хрупкую и незнающую, как жить дальше. — Отца убили. Духи чотгор могут овладеть мертвым телом, если не провести обряд. Не думаю, что в поместье это кого-то волнует.
Айхан смахнула слезы с глаз. Каждое слово давалось с трудом. Она захлебывалась. В носу щипало от горько-сладкого запаха.
— Проклятье, — Ай тяжело втянула воздух, а после выдавила из груди. — Оно вот-вот вступит в силу. Подробностей не знаю. Я должна туда пойти и узнать, что случилось.
Ярын подумал, что ослышался. Качнулся вперед. Его лицо обезобразил полуоскал, отчего сестре стало еще дурнее.
— Что ты сказала? — сквозь истерический смех спросил он. — Умер?
Ярын сгорбился, а после упал на колени. Из горла вырвался нервный смех, который перемешивался со всхлипами. По щекам катились слезы. Они огибали пересохшие губы, падая на пол. В таком состоянии его можно было застать нечасто, потому Ай становилось еще больнее на душе. Но другого варианта не было.
Айхан накинула сумку на плечо и выскочила на улицу. Ветер продувал неровные волны черных волос, просачивался сквозь них и будто проскакивал через них к органам. Изнутри Мышь ощущала агонию, которую пытался поглотить холод.
Деревья в такт сердцебиению девушки склоняли свои ветви, стелили листья и осыпали желтым цветом Мышь. Среди синего пятна бури Айхан стояла как самая яркая звезда в космосе. Вот только космос — самое одинокое место на Земле.
Руки холодели. Мерзли, но при этом потели и горели. Такие ощущения обычно возникают у людей при болезни.
Ай принялась прокручивать в голове разговор с экономкой.
«Если бы он умер по естественным причинам, то все нормально. Все живые существа рано или поздно умирают. Но его точно убили. Человек? Божество?».
Ай свернула на остановку, к которой только подъехал транспорт. После этого она оказалась в слегка покачивающемся автобусе. Девушка бессильно уперлась головой в стекло, за которым маячили заправки, кафешки, пристани. Когда автобус проехал огромную вывеску, то пропали всякие намеки на цивилизацию. Лишь голые деревья стремились ввысь, тянулись тонкими ветвями к палящему солнцу и желали спасения. Ай чувствовала себя одним из таких деревьев: просила помощи у вселенной, молясь каждую ночь, но все ее слова были недосягаемы. Она возвращалась в реальность, где не было никого близкого, кроме Ярына.
Дорога заняла целый час, который девушка провела в кошмарном сне. На десятой по счету остановке беззвучно открылись двери и несколько пассажиров вошли так, словно они были чем-то поглощены. На конечной Мышь вышла.
Дом стоял неподалеку, на расстоянии в пару метров. Его было видно даже из самой дальней точки. Подойдя к небольшой калитке, Ай почувствовала тоску и беспокойство. Но делать нечего — она подалась к устрашающему зданию. Высокая многоскатная крыша со множеством шпилеобразных и купольных башенок. Удлиненные, вытянутые окна, украшенные витражами.
На крыльце стоял мужчина: высокий, широкоплечий, на глазах были черные очки, а в руках он держал сигарету.
— Здравствуйте, —  Ай лениво поприветствовала мужчину и уже хотела зайти, но ее схватила рука. — Что вы себе позволяете?!
— Кто вы?
— Я дочь хозяина этого дома, а вот вы кто такой?!
— Вам не положено.
— Кто запретил? О моем визите должны были предупредить, — вырываясь, прорычала Ай.
Мужчина окинул ее беглым взглядом и выдал:
— Или вы пришли на работу устраиваться? Уборщицей, да? А чего сразу не сказали?
Айхан чувствовала, что ее разрывают слезы и злоба одновременно. От бессилия хотелось топнуть, но она сдержалась.
— Если не заткнёшься, то уборщиком будешь ты, — прошипела Мышь, сверкая алым блеском в глазах.
— Вы вернулись, хозяйка! — раздался нежный голосок одной из горничных. — Вас все уже ждут.
Горничная галантно открыла дверцу и пропустила Айхан вперед.
Ай застыла от восторга: с последнего визита обстановка дома сильно изменилась. Все сверкало кристальным божественным светом, ослеплявшим глаза. Напротив двери, в глубине холла, стояла дубовая стойка, за которой никого не было. На стенах висели черно-белые фотографии, благодарности, пейзажи, будоражащие сознание. Торшеры, резные бра и хрустальная люстра, готовая упасть в любой момент на голову — Ай чувствовала себя в такой обстановке неуютно, уж слишком помпезно. Ее идеальным домом всегда была небольшая квартирка с затертым ковром.
— Идите за мной, я познакомлю вас с лейтенантом. — Не дождавшись ответа девушки, служанка направилась вглубь освещенного коридора.
Серые, немного грустные лица с обвисшими складками шеи преследовали Ай на протяжении всего пути. Девушка сильнее сжимала пальцы за спиной в замок, будто это могло спасти ее от любых бед.
Мышь отчетливо улавливала взгляды с фотографий, продолжая уверять себя в буйной фантазии, но эти скользкие, стеклянные глаза не исчезали. Они продолжали цепляться за каждый сантиметр кожи. Осуждали, посмеивались, желали ее воссоединения с предками.
«Дороги назад больше нет. Я поклялась брату, и не могу нарушить слово. Даже если придется пережить ужасные пытки».
— Мы пришли. — Служанка коснулась спины девушки, как бы спрашивая, в порядке ли она.
— Да, спасибо.
Работница поклонилась и ушла. Ай осталась стоять у закрытой двери. Ее сердце бешено качало кровь, отчего звенело в ушах.
Как только Мышка распахнула огромные двери, то увидела несколько горящих пар глаз.
— Ох, наша маленькая тварь снова с нами, — произнесла Фанетта и раскинула ладони. В ярком свете она напоминала голубоглазого ангела с совершенно неангельским характером.
Ай не сдвинулась с места; тогда Этта подошла и сжала сестру в объятиях. Ай снова ощутила себя безвольной игрушкой. Неожиданные ласки Фанетты сбивали с толку, потому она не сразу заметила брата.
Кристофер стоял в дверном проеме, сдерживая смех. Он кашлял в кулак и отворачивался.
— Ну, конечно, как без тебя, — хмыкнула Ай и отошла от сестры. Плечо невольно дернулось.
Крис запустил руку в темные густые волосы и облизнул губы.
— Ну, добро пожаловать домой, Ай, — произнес он, подзывая к себе.
Айхан, застыв, не могла сдвинуться с места. Ноги в один момент стали ватными, на лице показалась ненатуральная улыбка.
— Спасибо, я тоже рада вас видеть, — пропищала Мышь.
— Ох, врать ты так и не научилась, — произнес Кристофер, сокращая расстояние между ними.
Брат встал впритык; Ай ощутила его горячее дыхание на своей шее.
— Ты подросла, стала намного красивее.
— Сколько комплиментов, нам нужно чаще не видеться, — попыталась пошутить Ай, однако, увидев серьезное лицо Этты, замолчала.
— Ярын звонил — сказал, что приедет чуть позже, он заедет в аптеку, мне нужно хорошее успокоительное. А лучше водка, а после утопиться в ванной. А всем нашим мамашам разом стало плохо. Дерьмо, — ругнулась Этта и плюхнулась на кожаный диван.
— Еще эти собаки вокруг него вьются, не подберёшься, — пожаловался Кристиан.
— Собаки? — не поняла Фанетта.
— Собаки — помощники и санитары. Они проверяли, жив человек или мертв. Ставили лапу на грудь, а потом кусали труп за артерию, — пояснила Ай.
— О, а в наши время этим занимались  похоронщики, их еще называли croquemort¹. Они кусали труп за артерию, чтобы убедиться, что это мертвец, а не спящий, — произнес Кристофер.
— Проверишь? Пустим тебя к папочке, укусишь его. Может, он тебе за такие фокусы организует поездку в школу-интернат. Нас не увидишь, — засмеялась Этта.
Ай это не понравилось. Девушка схватила подушку и кинула ее в сестру.
«Все как и тогда. Только почему они совсем не расстроены? Неужели плевать на отца? Это же и нас коснется...».
— Думаю, нужно прервать бессмысленные перепалки, — начала Мышь. — А вы в курсе, что произошло с отцом? Как именно его убили? Есть ли улики, какие-нибудь подозреваемые?
— Насчёт этого... — Кристофер хотел что-то сказать, но, резко замолчав, закрыл алые глаза и отвернулся. Фанетта последовала его примеру. Из ее слегка впалых глаз покатились крупные слезы. — Так жаль, такой молодой еще. Правда, Ай? Мы ведь любили папу, а тут такая новость.
На пороге стояли двое: молодой человек и мужчина чуть за пятьдесят.
— Меня зовут Эдмонд Дауди, а это мой помощник — Эрик Дюран. Молодой, но очень перспективный юноша. Для начала мы бы хотели поговорить с Айхан Болдын, — Мужчина сощурил глаза, оглядывая собравшихся.
— Это я. Мне сообщила экономка, Катрин. Я могу увидеть отца или его уже увезли?
Помощник был высокий, поджарый, спортивный мужчина, но его тело выглядело каким-то негибким, будто деревянным. Лицо не выражало ни единой эмоции.
— Пройдемте со мной на беседу, — почти приказным тоном произнес Дюран, хватая девушку за руку. — Идемте.
Полицейский вывел Мышь из комнаты и повел в мини-допросную, местную гостевую, в которой лет четыреста не было гостей. Он стремительно шел по коридору, будто плыл на лодочке. Коридор все закруглялся и закруглялся, поднимаясь вверх. На стенах попадались старые ковры, скрывавшие вход в многочисленные комнаты. Наконец коридор закончился, и девушка увидела тяжелую двустворчатую серебряную дверь. Ай несколько секунд рассматривала завитушки на досках, потом решительно толкнула створку. Перед ней оказалась просторная и полупустая комната, погруженная во мрак смерти. Она была серой, подобно грязному снегу, со множеством колонн, идущих к дальней стене.
— Присаживайтесь.
Ай присела на белый диван и уставилась взглядом затравленного животного.
— Значит, вы дочь месье Серенака? Позвольте посочувствовать вашей утрате.
— Спасибо, но давайте перейдём сразу к делу.
— Как угодно, — сказал мужчина и открыл папку, — Известно, что месье не платил алименты, суда не было. И с остальными тоже, как так вышло?
— Да, он женился на моей матери двадцать лет назад. В браке они пробыли немного, он ушел из семьи, когда мне исполнилось одиннадцать. Уехал в Европу. Сначала Швеция, потом Австрия, потом Франция. Так и колесил по миру. Он часто говорил, что семья не дает ему проявлять свои творческие способности. Он же художник, но постоянно занимался бизнесом, доставшимся от родителей. Он ни черта в нем не понимал, вот и злился. А срывал злобу и неудачи на нас. Избивал, много пил. Считал нас обузой, особенно меня, ведь всегда хотел сына. Я — ошибка для него, поэтому после  развода с ним не общалась. Пару раз поздравила с днем рождения, и все. Я нуждалась и нуждаюсь до сих пор в отце, но не в таком... Тем не менее  родителей не выбирают.
— А какие у вас отношения с матерью и с остальными членами семьи?
— С мамой вполне нормальные, — как можно убедительнее сказала Ай. Ее карие глаза по кругу носились по глазницам. — Только с Ярыном Сансаром поддерживаю общение. Мы живем вместе, он переживает за меня. С Кристофером и Эттой с детства не могли ужиться. Понимаете, тяжело было ужиться. Мы другие. Адаптация проходила долго, несмотря на все труды в изучении французского со мной постоянно говорили на английском и называли то китаянкой, то японкой. Это так раздражало. Хотелось бросить все и уехать обратно, пускай и в нищету. Но благодаря своей необычной по меркам европейцев внешности, смогла построить какую-никакую карьеру.
— Насколько мне известно, именно Кристофер был признан месье полноправным наследником.
— Да. Долгожданный и любимый сынок. Папина гордость.
— Намекаете на то, что именно он мог убить отца? Из-за наследства?
— Я ни на что не намекаю, просто говорю то, что знаю.
Ай все меньше нравился разговор. Лейтенант не вселял чувства уверенности или покоя.
— У вашего отца при себе не было личных вещей. Ни бумажника, ни блокнота, ни паспорта. Лишь чудом уцелевший мобильный телефон, в истории которого ваш номер нашли последним. Он звонил вам за несколько часов до гибели.
— Да, почти ночью. Я ответила, но мало что поняла. Знаете, отец был болен. Деменция, в молодости, по словам матери, у него тоже были проблемы с психикой. Он сказал, что он умрет. Может, предчувствовал смерть, так как знал убийцу?
— Я говорю про другой звонок, после этого звонка, был еще один. Вы не ответили, — полицейский положил распечатку с детализацией звонков.
— Правда? Я не слышала вызова, видимо спала. Я, Ярын и его девушка гуляли по городу. Ходили в кафе, потом пошли в книжное издательство, и только после разошлись по домам.
— Во сколько вы вернулись?
— Не знаю, не смотрела на часы. Но было довольно темно уже.
— Понятно. А ранее вы встречались с отцом?
— Нет.
— Хорошо. А что вам известно про маску и коллекцию картин? У вас большой дом, особняк даже. Вот только мы узнали, что месье последние лет десять был безработным. Откуда такая роскошь?
— Маска — это древний артефакт. Отец родился и вырос в Монголии, в Чойбалсане. Маска иритари передавалась из поколения в поколение по мужской линии, она изгоняет злых духов. Ну что-то вроде крестика или иконы, только масштабнее. При переезде во Францию, он забрал ее с собой и хранил здесь. В кабинете. Потратился на дорогущее оборудование и камеры видеонаблюдения.
— Наши сотрудники сейчас просматривают их.
— А картины были куплены на различных аукционах. Отец в молодости смог прославиться как художник, стал довольно известным. В основном как портретист. Но после травмы не смог продолжить свое дело, бросил, но сохранил влиятельные связи.
—  Спасибо за информацию. Вы очень помогли. Пригласите следующего.
Ай выскочила из комнаты и вернулась к остальным.
— Кристофер, теперь ты, — позвала Ай брата, лениво перелистывавшего страницы книги.
Юноша откинул роман и нехотя поднялся. Раскачиваясь из стороны в сторону, он поплелся в комнату. После на беседу пошла Этта. Она вернулась от полицейского раздраженная и совсем злая. Заперевшись в ванной, девушка заплакала навзрыд . Несколько минут спустя раздались шум воды и всхлипы.
— А с ней все будет в порядке? — поинтересовалась Ай у Кристофера, который к тому времени вернулся к бестолковому перелистыванию страниц.
— Да, в русалку не превратится и вены порезать не сможет, если ты об этом, — хмурясь, ответил Змей. — Топай спать, поговорим утром. Завтра в морг нужно ехать, еще Луизе следует сообщить новость.
— Наверное, лучше уйти к Ярыну. Он более уравновешенный из нас всех, к тому же мне этот полицай не нравится.
— Хоть в чем-то мы с тобой согласны.
На этом и разошлись. Дойдя до комнаты, Ай с некой опаской ступила на мозаичный пол, словно он мог провалиться. Удостоверившись, что под ногами есть плотная опора, девушка скатилась на шахматный пол. Слезы струились по лицу, оставляя безобразные узоры.
«Нужно взять себя в руки, мы не несем ответственность за грехи левых людей. Нужно провести обряд скорее, иначе это может обернуться трагедией. Но как? Дождаться спокойной обстановки и уехать куда-нибудь далеко вместе с Ярыном», — наметила себе план девушка и поднялась. — «Тоску помогает снять музыка, думаю, стоит попробовать поиграть. Пианино есть в каждой комнате. Хоть что-то хорошее в этом месте».
Ай потянулась к инструменту и застыла. Комната была полупустой. На подоконнике девушка заметила сложенную много раз записку. Мышка подцепила ноготком бумажку, осторожно развернула ее и с замиранием сердца прочла следующий текст:
«Встретимся у озера. Советую не опаздывать, иначе расскажу полиции о твоем вранье, черноволосый грызун».
В плотно закрытое окно ударил ветер. Оно раскрылось, громко хлопая по раме.
Тщательно принюхавшись, Ай уловила морской аромат. Запах водорослей и соленой воды.
«Этта», — догадалась Айхан. Она свесилась через окно и увидела едва различимый силуэт. Раздался громкий стук в дверь, на который девушка отвлеклась. Открыв ее, она не увидела ничего, кроме пустого пространства. Силуэт растворился в ночи.

Примечание:

croquemort¹ -  клюющие мертвых