🦋 Эффект бабочки 🦋

Глава 45

Бедра сводят судороги, лежу под ним, и ноги спутаны спущенными лосинами и бельем. Где-то совсем рядом на кровати, сбоку, возится Андрей, избавляет меня от штанов и привычным шепотом со мной разговаривает.

— Дай лапку, кис, — он кладет мою ладонь на торс, под влажной кожей колотится сердце. Ведёт ладонь ниже на живот, гладит мою руку, пальцами рисует линии от кисти до локтя.

В полуяви отвечаю на поцелуй Алана и не двигаюсь под стискивающими лицо ладонями, понемногу ощущаю себя и происходящее. Я в третий раз с ними двумя, в одном помещении, почти в темноте, но с улицы падает свет, и я теперь знаю, кто они.

Алан отжимается на руках. Скашиваю глаза и вижу, что он быстрым движением расстегивает брюки.

На ширинку напирает мощный стояк, как у Андрея, они будто нажрались виагры, помешанные и нетерпеливые, и готовы долбиться в меня до рассвета.

С беспомощным стоном отпихиваю его и откатываюсь. На четвереньках выбираюсь из постели. Он хватает за лодыжку и тянет к себе, гармошкой сгребая под нами простыни. Заводит мои руки наверх за голову и удерживает запястья.

— Не надо, — шевелю губами. В мышцах дрожь и расслабленность, этот последний рывок сродни кроссу, словно я бежала, долго, выложилась на полную и превратилась в холодец, у меня даже на крики и истерику не наберётся голоса. — Не надо.

Он слышит.

И зависает надо мной. Поднимает взгляд на Андрея, где-то позади моей головы. Снова смотрит на меня. Глаза с отблесками фонарей и безумия мечутся по раскинутому под ним телу. Он наклоняется, сквозь футболку прикусывает сосок, ткань влажным теплом касается груди. Он тяжело дышит. Убирает руки и падает возле меня, давая мне свободу.

— Извини, Юля. Ты права. Мы щас уйдем.

Лежу. Не верю в отступление. Но они не трогают, не шепчутся в тишине, и я гусеницей сползаю с кровати. Налетаю на столик, на кресло, захожу в ванную. Налетаю на стойку с полотенцами, запинаюсь о бортик джакузи, открываю воду и сую голову под кран.

Ничего не соображаю.

Сквозь шум воды слышу, что позади открылась дверь. Смотрю в зеркало.

Он не ушел. Но он же сказал. Ему нельзя верить. И Андрею нельзя, и Артуру, никому из них троих. Они так и будут. Постоянно.