Рэчел Мэррон очень любила делать покупки, и в соответствии с величиной ее состояния ее закупочные страсти концентрировались в основном в шикарных дорогих магазинах Беверли Хилз и Санта Моники. Продавцы по всей Родео-драйв и Мейн-стрит с радостью наблюдали, как подкатывает к главному входу их магазинов лимузин Рэчел. Она редко покидала магазин, истратив сумму меньше, чем из пяти цифр.
Но у нее было и другое пристрастие. Периодически Рэчел отправлялась в Западную часть Лос-Анджелеса, где на Ветеран-авеню располагался магазин подержанной одежды. Это был не самый захудалый район, но люди здесь жили далеко не богатые, и поэтому "кадиллак" Рэчел был здесь редким явлением.
Машина остановилась у тротуара напротив входа в магазин Луизы, который так и назывался: "Магазин Луизы". Это была лавка, где продавалась поношенная одежда и где Рэчел всегда находила для себя что-нибудь экстравагантное или даже нелепое вдобавок к своему огромному гардеробу.
Фрэнк, сидя на заднем сиденье вместе с Рэчел, оглядел эту убогую улочку и жалкий магазинчик, и покачал головой. Почему его подопечная специально лезла в опасные места?
Рэчел перехватила его неодобрительный взгляд.
— Не воспринимай это как личное оскорбление, Фармер,— сказала она, выбираясь из машины.— Я приезжала сюда задолго до того, как ты появился здесь, и буду приезжать, когда ты исчезнешь.
Фрэнк нагнулся к машине и похлопал Тони по плечу.
— Следи за машиной. И приглядывай за ними,— Фармер указал на кучку подростков, стоявших на тротуаре в конце улицы. Они с завистью смотрели на лимузин.
— А мне что делать?— спросил Генри.
— А ты наблюдай за Тони.
— Лучше бы Рэчел перестала бы сюда ездить,— сказал Генри.— Мне здесь не нравится.
— Мне тоже,— подтвердил Тони с улыбкой,— только я спокоен, потому что ты здесь со мной.
Фрэнк последовал за своей подопечной в пыльный магазинчик, забитый вешалками с ношеной одеждой, которую Рэчел начала с энтузиазмом рассматривать, тасуя вешалки словно карты. Фрэнк внимательно оглядел комнату и даже отдернул занавеску, отделявшую примерочную кабинку от остального помещения. К его большому облегчению в магазине больше никого не оказалось, кроме, естественно, его владелицы, Луизы.
— Луиза!— воскликнула Рэчел.— У тебя здесь столько замечательных вещиц!
Луиза расположилась в глубине комнаты, уже хорошо зная из опыта, что лучше оставить Рэчел в покое, когда та выбирает вещи. Тогда она купит больше. Она прокричала оттуда:
— Конечно, забирай все, дорогая! Все, что тебе по вкусу.
Фрэнк прислонился к стене около двери, откуда было все хорошо видно, и периодически поглядывал на улицу.
Рэчел вытащила какое-то платье с вешалки и покрутила его перед собой.
— О-ох! Вот это я примерю!
Она поглядела на Фрэнка и огорчилась: он продолжал смотреть на улицу. Его там, видимо, что-то привлекало больше, чем она.
Рэчел скользнула за занавеску примерочной кабинки, затем выглянула специально и спросила:
— Фармер, а ты не зайдешь сюда вместе со мной? Ну, просто в целях безопасности? А?
Фрэнк взглянул на нее, а затем молча отвел глаза и продолжал изучать улицу.
Рэчел прошла в примерочную и, выглянув поверх занавески, сказала:
— Ты, может быть, и не поверишь, Фармер, но меня считают стервой.
Фрэнк даже не повернул голову. Несколько подростков на улице подошли к лимузину и беседовали с Генри и Тони. Здесь не о чем было беспокоиться: шла обычная безобидная уличная болтовня. Ребята просто болтались без дела, обменивались беззлобными шутками с двумя мужчинами и таращили глаза на бархатную обивку салона шикарной машины. Их шутки и смех гремели в ухе Фармера, усиленные микрофоном, прикрепленном к рукаву Генри. Тони, казалось, отбросил всякие подозрения, что эти ребята могут представлять опасность.
— Фармер, ты слышишь, что я говорю?
Фрэнк кивнул.
— Прекрасно,— она застегивала "молнию" на спине.— Я не всегда была такой… стервой, я имею в виду. Но знаешь, как бывает? Тебя считают такой и скоро ты именно такой и становишься.
Она повела плечами, словно оправляя платье и в то же время извиняясь за свое поведение.
— Ничего не могу с собой поделать.
Фрэнк многозначительно ухмыльнулся, и эта легкая гримаса, казалось, опровергла все, что она сказала.
— Ах, ты так не думаешь? Ты большой специалист по знаменитостям?
— Встречал некоторых.
— И ты не согласен со мной? Ты не считаешь, что знаменитость становится такой, какой ее хочет видеть публика? Но как раз так и бывает,— заключила она, не желая слушать возражений.
Фрэнк ответил ровным, деловым голосом:
— Ты можешь быть, кем хочешь. Это вопрос дисциплины, конечно, но с этим можно справиться.
Рэчел отодвинула занавеску в кабинке и обратилась к отражению Фрэнка в зеркале:
— Вот почему ты никогда не остаешься надолго у своих клиентов, да? Они для тебя слишком недисциплинированны? Или ты боишься, что привяжешься к ним?
Фрэнка не очень интересовали ее любительские углубления в психоанализ.
— Да, наверное,— ответил он, чтобы не обсуждать эту тему.
— Ты не можешь ответить, откровенно хотя бы раз?— Рэчел со злостью обернулась.— Почему ты не хочешь поговорить со мной? Я не такая уж мерзкая.
— О нет, ты слишком умна для меня. Я не могу состязаться с тобой,— ответил он, продолжая внимательно рассматривать улицу.
Рэчел подошла к нему. Он почувствовал запах ее духов и ощутил гнев, исходящий от нее.
— Посмотри на меня, Фармер!
Нехотя он оторвал глаза от окна и вопросительно взглянул на нее.
— Ты не одобряешь моего поведения?
— Одобрять или не одобрять — это роскошь, которую я не могу себе позволить. Мешает работать,— произнес он невозмутимо.
— Не любишь давать волю эмоциям, да?— в ее голосе почувствовалась издевка. И в то же время Фармеру показалось, что она хочет привлечь его внимание, даже флиртует с ним.— Никогда не смешиваете работу и развлечения, верно?
— Верно,— кивнул Фрэнк. Если она ожидала, что он раскроется перед ней, то она будет сильно разочарована. Здесь проходит граница: он не собирается уступать, а она не готова сделать шаг вперед. И она, как пружина, растянутая во всю длину, снова вернулась в прежнее положение и превратилась в кинозвезду и хозяйку.
— Подай мне то платье,— приказала она, указывая на первое платье на вешалке, которое попалось ей на глаза.
Фрэнк застыл на мгновение, затем снова стал осматривать улицу.
— Я здесь, чтобы охранять твою жизнь, а не помогать примерять платья,— ответил он спокойно.
— Черт тебя побери!— она схватила платье и резко дернула занавеску.
Фрэнк улыбнулся.
