Спонсор моего сердца

Глава семнадцатая

— Ничего ты не знаешь, малолетний сукин сын!

Андерсон был разъярен и с этой же яростью впечатал Фелла в шкаф с документациями, половина которых с грохотом посыпалась на пол. Ладони жёстко сжали горловину свитера блондина, а костяшки упёрлись в шею, частично сдавливая гортань. Азирафаэлю становилось труднее вдыхать, что немного его напугало. Однако настрой, с которым он зашёл в этот проклятый кабинет, вместо разрастания паники открыл доступ к раздражению, что можно было разглядеть в его напряжённой челюсти и опущенных бровях.

— Я знаю, что ты чувствуешь, — твёрдо высказал парнишка. — Я знаю, каково быть отвергнутым обществом, — перейти на 《ты》 с человеком старше было для Фелла несвойственно, ведь в нём воспитали уважительное отношение, несмотря на многочисленные особенности каждого человека.
— Завали свой рот, щенок! — прошипел сквозь оскал мужчина и швырнул парня на пол. — Да чё ты несёшь, гребаный молокосос, а? — Азирафаэль сел, оперевшись о стену, и выжидательно наблюдал. — Понимаешь? — Андерсон присел перед ненавистным ему мальчишкой. — Меня? Ахаха! — Льюис невротично запустил руку в волосы и со злостью сжал их. — Как же это.. Смешно! — брюнет резко схватил светловолосого за горло, отчего последний ударился головой о стену. По макушке пронеслась волна тупой боли, оставив от себя неприятный надоедливый след.

***
Несколькими днями ранее

Часы на полке тикали в полной тишине, стрелка секунд с неумолимой скоростью двигалась вперёд, показывая то, насколько время скоротечно. Пульцифер собирался с мыслями, глядя на кофе в своей белоснежной чашке. Нужно было сделать всё без изъянов, ведь на кону крупное дело, и, самое главное, справедливость. Ньютон не собирался держать виновника на свободе.

— План состоит в том, чтобы заставить Андерсона рассказать всё, к чему он был причастен, — спокойно произнёс Ньютон, посмотрев на бледноватого парня, заерзавшего на стуле. Стены и так небольшой кухни давили на молодого человека.

— Не думаю, что Андерсон из тех людей, признающих свою вину, — скептически произнесла Эрика, приняв такую же позу как у брата: откинулась на спинку стула со скрещенными руками.

— А он и не признается, — подал голос Пульцифер. — Он не из тех, кто будет сожалеть. Если Льюис увидит покалеченного птенца, то он добьет его далеко не из жалости. Я уверен, что он жалеет о том, что не добился, извините за такие слова, мистер Фелл, удачной попытки суицида.