My ninth circle of hell

9 глава

Как добирается домой, Чимин не помнит. Точнее, особо на этом и не зациклишься, когда в такси к тебе настойчиво пристают, целуют шею и подбородок, рукой лаская бёдра. И, быть может, Пак бы и с радостью согласился вот так вот просто провести с кем-то ночь, отдаться пусть не душой, а хоть телом, чтобы оно почувствовало, что кому-то нужно. Да, на пару часов максимум, возможно, даже без благодарности, но что просто оно необходимо, что его желают те, кому он хоть капельку интересен. И как бы Чимин не пытался отвечать на внимание к себе, на губы, блуждающие уже в районе ключиц, в голове одно чёртово имя, блокирующее любое желание.

ЮнгиЮнгиЮнги...

Настойчиво твердит всю дорогу подсознание, желающее лишь его в эту самую секунду.

ЮнгиЮнгиЮнги...

Блядский Мин Юнги!

— Юнги?

Чимин, кажется, сошёл с ума. Он поднимается по лестнице весьма уверенно – кажется, успел немного протрезветь, – но теперь в своей трезвости сомневается. У порога его квартиры сидит Юнги. Его Юнги.

— Долго ты ходишь, Чим~и,— Мин поднимает пустой взгляд, до этого устремлённый на свои руки, и поднимается с пола, отряхивая одежду от пыли.

— Ты... Что ты здесь делаешь? — хмурится, моргая несколько раз.

Юнги не исчезает. Он не плод его воспалённого воображения.

— Ну... ты просил одну пятницу без моих звонков. Поэтому я приехал сам.

Ах, да, сегодня пятница.

— Я просил пятницу без попоек, Мин, — напоминает Чимин, всё ещё не понимая причину столь позднего визита.

Он Юну рад в любое время суток, но разве... он не должен быть дома и готовиться к завтрашней свадьбе?

— Я трезвый. Ну... почти. По крайней мере, выпил гораздо меньше, чем обычно, чтобы... — отводит взгляд на секунду, словно думает о чём-то важном. — По-другому бы я зассал.

— О чём ты вообще? — у Чимина сейчас откровенно взорвётся мозг.

— Открой дверь, — Мин его вопрос игнорирует, головой кивая на ключи в ладони Пака

— Юн...

— Открой, пожалуйста, эту блядскую дверь, — с гулким выдохом почти что требует.

Чимин не понимает абсолютно ничего, бегает взглядом по алым щекам, взволнованно смотрит в глаза, но в его собственной голове мартышка танцует, а в солнечном сплетении болезненно тянет. Он успевает подумать о худшем, пока пальцы находят нужный ключ в связке, а затем он проворачивается в скважине. Квартира встречает теплом и темнотой, и Чимин тянется к выключателю, чтобы включить в прихожей свет, но слышит за спиной хлопок и не успевает щёлкнуть пальцами, как оказывается прижатым к стене за талию. Он раскрывает в недоумении рот, руки безвольно виснут по обе стороны, а глаза фокусируются на очертании лица напротив.