Друг, что готов меня убить (Токийские мстители)

Часть 4

Идя по тротуару, шлепая босыми ногами, потому что босоножки загадочно пропали, как и фотоаппарат, розоволосая что-то бурчит себе под нос.

— Вот же... Хорошо, что у меня хоть замок на двери цифровой... А то ещё и ночевать на улице пришлось бы. Сама она выглядела ничуть не лучше, будто из зомби апокалипсиса выбралась.

Позади девушки слышаться шаги. Тяжелые и с таким гулким звуком, будто не только о землю, но и о стены домов, возвращаясь обратно эхом. Они становятся все быстрее, а после девушку кто-то хватает за шею и затаскивает в подворотню, затыкая рот.

— Будешь кричать — прирежу как свинку... — раздается немного странный, даже безумный голос, в котором слышалась дрожь от страха, хотя явно нужно было бояться не ему.

Чужие руки бросило в легкую дрожь, а глаза незнакомца бегали туда-сюда. В них виднелся легкий золотистый блеск от лучей фонарей на улице, что падал в переулок, но здоровый блеск уже давно потух в глазах Ханемии. Да и казалось, потухло в нем и вообще что-то живое, отдавая волю страху.

Девушка смотрит на того с несколько секунд, а после, недолго думая, ударяет с колена в пах, что так кстати был открыт для нападения, второй удар в грудную клетку, а после она окидывает волосы назад.

— Нет. Серьёзно, какого хрена, чувак? Не видишь, грязная и уставшая? У меня даже бабла нет, иначе бы стала я идти босиком через пол города? Что тебе надо блин?

Тот гулко выдохнул, простонав от боли и согнувшись упал на колени, прижав руки к паху. Очередной выдох, губы, что были потресканы и разбиты, прикусываются сдерживаясь, чтобы вновь не проскулить от и так ноющей боли в теле.

— Я... не хотел вас... грабить... -прохрипел он, — Хотел попросить у вас хотя бы еды...

Он опускает голову, судорожно дыша, его живот предательски заурчал от чего губы сжались в тонкую полосочку.

Убить друга за то, что тот предал, а после сесть в тюрьму и сбежать спустя пару месяцев — это сделал Кадзутора. Он был готов на стенку лезть от того, как с ним обращались, от того, как морили голодом. Нет, не охрана, сокамерники.

Девушка шумно выдохнула, а после как-то недовольно цокнула языком и поговорила:

— Идём...

Не нужно было много мозгов, чтобы пойти на нечто подобное, но видя то, в каком он жалком состоянии и том, что сама выглядела не лучше, пожалела.