Сумерки его души

Часть 5

Вся литература прошла в ностальгии и уже привычном раздражении. Моё недовольство было вызвано тем фактом, что парочка жёлтоглазых не сводила с меня своего внимания, это отвлекало от урока, где я по сути повторял пройденный материал. Но ещё больше меня напрягает то, что я так и не смог определить, какого же рода интерес парочка клыкастиков ко мне испытывает. И, пожалуй, это нервировало намного больше, чем сплетни и повышенное внимание к моей персоне. О том, что про меня ходят сплетни, я узнал быстро. Детишки совершенно не умеют понижать голос, да и не очень-то оборачиваются, чтобы посмотреть, не идёт ли объект обсуждения где-то поблизости. Или же я слишком незаметный? Нет, Драко иногда, после войны, подмечал, что временами я похож на призрака и очень пугаю своей незаметностью в толпе. Я пожимал плечами и отшучивался, всё же, я привык прятаться, а в толпе это сделать проще, ничего феноменального. Не знаю точно, но вскоре я был полностью проинформирован о том, что некий новенький оказался мрачным типом с не очень дружелюбным характером, сплетни и саму Стенли некий Эванс воспринял отрицательно и вообще, страшно вставать у него на пути. В тихом омуте черти водятся, это про него. И так далее по списку. Я был доволен, по школе разнеслась молва о моём обособленном характере. Многие поддержали мою нелюбовь к сплетнице, Стенли успела потоптаться на самолюбии большинства. Но восхвалять меня и боготворить не спешили. Хотя, по сути, поставив Джессику на место, я стал в их глазах героем. Вот только подходить к маленькому злобному мне боялись. И опасались меня не за то, как я опустил Джессику, не побоявшись говорить перед лицом всей столовой, нет, меня боялись за тот грозный вид, с которым я ходил по школе. Особенно меня позабавило предположение одного индивида, который искренне верил, что если преградить мне дорогу, я вполне могу запинать несчастную преграду специально ради этого шипованной обувью. Я представил это действие и моё настроение немного улучшилось. А вскоре пришло осознание. Моя школьная репутация чем-то напоминает репутацию ужаса подземелья, Северуса Снейпа. Воспоминания о человеке, который меня ненавидел, болезненно кольнуло в районе груди. Трудно принимать ненависть человека, которым всегда восхищался. Ещё труднее осознавать, что этот человек, презирая всего тебя, всё же несмотря ни на что спасал твою жизнь. По-своему пытался оберегать, хотя и ненавидел до одури. Настроение снова улеглось на отметке в минус пятьдесят, и я подозревал, что в серых стенах школы таким оно будет, если не всегда, то очень часто. Видимо, все оттенки серого я познаю именно здесь, в месте, где я хотел попробовать жизнь обычного подростка. До обеда я дожил с трудом. На подавляющее большинство занятий я ходил с дополнительной литературой по темам, которые в школе и вовсе не проходят. Моя деятельная натура привыкла делать хоть что-то, лишь бы не заснуть. Так почему бы не заняться самообразованием? Тем более, я же не занимаюсь химией на обществознании. Я занимаюсь на уроке как и все, просто я немного дальше школьной программы, но это же не повод скучать несколько часов кряду. Вампиры зачем-то пытались идти на контакт со мной, вот только я не имел желания неожиданно столкнуться с ними в коридоре или ещё как-то «случайно» познакомиться с семейством Калленов. С каждой их попыткой настроение падало куда-то вниз. Будь оно материально, то дошло бы и до экватора, а может быть и в аду побывало бы. На долгожданном уроке испанского пришло разочарование. Здесь проходили урезанный курс. Я всё это знал, более того, такими темпами мне снова придётся учиться самостоятельно. А ведь я так мечтал об учителе иностранного языка… Надежды на сегодняшний урок рисования оставалось всё меньше. Злость превращалась в уныние. Слишком много расстройств за один день, хотелось просто сесть, где стоял, и разрыдаться. Но вместо этого я шёл в ненавистную столовую. Уныние и тоска, вот что я чувствовал. Заказав в столовой питьевой йогурт и пару яблок, я уселся в самом углу столовой и с ненавистью уставился на еду. Сегодня есть не хотелось особенно сильно, казалось, сама мысль запихивать в себя еду вызывала отвращение и какую-то обречённость Вампиры странно косились на меня. Возможно, от моего унылого вида у них что-то прокисло. Да плевать! Хочу забрать Тедди и домой, забиться в самый дальний угол и просто сидеть подальше от всего этого. Или нахрен разгромить весь тренировочный зал, выпуская всё напряжение и злость, что успела накопиться. Но всё же лучше провести время с Тедди, всё же я так зависел от этого ребёнка. Одно я знал точно, мне нужен покой, и внимание со стороны вампиров было последним, что мне сейчас требовалось. Раздражённо засунув в сумку снедь, я встал и с пофигистичной миной прошёлся через всю столовую к выходу. Посидев немного в одиночестве у кромки леса и выпив чая на травах, я выдохнул и, заметив на горизонте макушку самого крупного из вампиров, вновь испытал досаду и обречённость. Неужели они не могут оставить меня в покое? Я собрался и ушёл так быстро, как только мог, чтобы не вызывать подозрений. Урок рисования, где я полностью ушёл в свою работу, был для меня передышкой от всего этого напряжённого дня. Очнулся только тогда, когда меня окликнула соседка. Ей оказалась вампирша, похожая на эльфа из мультиков. Оторвав взгляд от своей почти завершённой работы, я повернулся к ней. — Прости, что? Я не слышал. — О, понимаю, я сама часто ухожу в себя во время рисования. Я спрашивала, где можно найти такой красивый вид? Или это все твоё воображение? Я перевёл взгляд на свой рисунок. Тёмное небо с яркой и зловещей луной, немного прикрытой серыми туманными облаками. Лес, покрытый ночным туманом, и большое озеро. То самое озеро, куда я приходил, когда мне было плохо. Это был вид озера в запретном лесу, где я бродил под мантией отца. — Это всё моя фантазия. Задумчиво повторил я последнюю фразу девушки, точно зная, что она не распознает ложь. Моё сердце бьётся ровно, врать я умею превосходно, я вру и скрываюсь всю свою жизнь, это часть меня. — Это очень красиво, кстати, я Элис! Радостно вещал эльф. Я понял, что от знакомства не отвертеться. — Гарри Эванс. Я пожал руку девушки и вернулся к рисунку прорисовывать лунное отражение на водной глади. Не знаю, что она от меня хотела, но каким-то чудом она усыпила мою бдительность, втянув меня в разговор о способах рисования и лучшего материала для оного. Незаметно для нас прозвенел звонок, и я пошёл вместе с девушкой, по дороге продолжая спорить, какая краска лучше и на каком ватмане лучше прорисовывать карандашом. Как-то неожиданно на горизонте оказались все вампиры и мой азарт сменился настороженностью, я быстро распрощался с Элис и свинтил, пока вампиры не дошли до нас. Меня ждал ещё один скучный урок и, надеюсь, в этот раз вампиров на моём пути не будет.
POV Эдварда